Ачери
По некоторым поверьям, ачери – призраки маленьких детей, умершие от болезней и эпидемий, что спускаются с гор и холмов. Эти фантазмы появляются только по ночам и шествуют процессиями, насылая болезни на тех, кто по незнанию привлёк их внимание или помешал им. Издали ачери можно спутать с маленькими детьми, и они часто принимают облик погибших в местности от болезни детей, из-за чего их могут спутать с эхо. В подлинном своём облике они подобны истощённым, деформированным детским трупам, испещрёнными следами заразы. Они необщительны, злы и довольно жестоки, и всегда обитают рядом с жертвой, поражённой их хворью, поджидая её смерти и насылая кошмары. Особенно ачери тянутся к страданиям и жажде мести.
Ачери отличает боязнь красного цвета. Они неспособны приближаться к людям, носящим на себе красную одежду (но просто красной ленточки не хватит, одежда должна быть заметна и открыто носима), а на полностью облачённого в красное не подействует никакая их сила, заставив обратиться в бегство.
- Изменение образа. Ачери способны ограниченно, но менять облик.
- Кошмары. Ачери могут насылать на жертв пугающие и кошмарные иллюзорные видения.
- Чувство страданий. Ачери могут считывать физические и моральные страдания других, узнавать их сущность и причины.
- Наслание болезней. Ачери способны насылать болезни. Они способны насылать либо обычные, заразные болезни (оспу, проказу, чуму, лихорадку, и т.д.) или незаразную, поражающую ограниченное число целей сверхъестественную хворь, что может затронуть даже нежить, за исключением вендиго. Обычного человека такая болезнь сожжёт за считанные дни, и лекарства лишь оттянут наступление болезни – такую хворь необходимо исцелить либо магией, либо изгнанием ачери. Ачери всегда может снять насланную им болезнь или оттянуть обычную/наведённую, но тем их целительные способности ограничиваются.

Баквас
Подобный легендарному сасквачу, баквас походит на заросшего волосами с головы до пят дикого и босого человека, живущему в лесу. Миролюбивый фантазм, защищающий чащи, баквас часто имеет дело с обитающими в лесах эхо и стягивает их к себе для совместных развлечений.
Баквас склонен играть с забредшими в его место обитания, водить их кругами и пугать, но может как незримо вывести заплутавшего из леса к дому или к добыче, так и угостить того своей особой едой. Она для человека небезопасна и заставляет забывать, кто он и откуда, проводить дни и дни напролёт рядом с фантазмом, пока не умрёт и не присоединится к хороводу эхо.
Баквас не любит вырубающих его чащи и вредящих его эхо и "гостям", и может обрушить на них свой гнев. И наоборот, приношения ему в виде еды или красивых цветов, лент и музыки умилостивит его. Боится же он огня и железа.
- Маскировка. Баквас не оставляет следов и запахов, если только не хочет того сам, и, замирая в неподвижности, тяжело ощутим даже магическим чутьём. Он буквально может спрятаться на виду, в любой, даже самой малой и тонкой тени, невзирая на свои размеры.
- Пища эхо. Баквас способен поддерживать существование эхо и умиротворять их, а также управлять попавшими под его контроль эхо, забывающими про свои страдания и смерти. Аналогичное происходит и с людьми, которые отведают пищи из рук бакваса или из его рощи.
- Магия растений. Баквас способен к управлению ростом, движением, структурой, здоровьем и плодоношением растительной жизни.
- Древоходство. Баквас способен телесно погружаться в саму зелень и сливаться с ней, находя в той отдых и безопасное укрытие. Он волен путешествовать сквозь деревья и растительность достаточного размера и толщины/густоты, сокращая расстояние своих путешествий на мили и мили. Баквас способен прятать что-то – или даже кого-то – в растительности, и проводить его этими тропами.

Джогах
Приходящиеся, по легендам ирокезов, внуками богу грома и родичами громовникам, джогах – фантазмы земли и камня, не только подобные внешностью людям, но нередко обитающие подле небольших людских поселений в каменистых местностях. Джогах могут быть мстительны и устраивать своим соседям розыгрыши и подлости (могущие иной раз покалечить), могут смертельно отомстить не уважающих их или оскверняющих их земли, но зачастую джогах не только дружелюбны, но и союзны своим соседям. Джогах могут заботиться о посевах, охранять от агрессивных зверей и злобных фантазмов – особенно если получают благодарность за свои труды. Чаще всего они показываются маленьким детям, старикам и магикам, которых сочтут достойными доверия.
Джогах чаще всего сохраняют невидимость и бесплотность, но могут показываться по своей воле. Они походят на людей телами, правильно сложены, но рост их разнится: какие-то ростом среднему человеку до колена, другие лишь немногим отличаются от крайне низкорослых, коренастых людей. Их кожа груба и на ощупь как камни, а сами они крепки и необычайно сильны для своих небольших размеров. Они всегда походят чертами на коренных американцев, но даже в самом человекоподобном джогахе заметны нездешние черты.
Джогах чрезвычайно ценят табак и приношения в целом – даже устраивают подле мест своих обитаний небольшие выемки и углубления для них – и испытывают странную тягу к срезанным человеческим ногтям. Они нередко устраивают бой невидимых барабанов там, где обитают, и могут откликнуться на затеянный кем-то другим барабанный бой. Они обитают под землёй, и потому обозлятся, если кто-то примется копать и неприятно шуметь на их "крыше".
- Сила камня. Оставаясь на сырой земле и камне в телесном воплощении, джогах любого размера способны померяться с оборотнями в их человеческой форме силами. Их затруднительно сдвинуть с места, если сами джогах того не хотят, и они крайне крепки. Но будучи побеждёнными в честном бою, они уступят и признают превосходство победителя.
- Магия земли. Могут управлять состоянием почвы и камня, их структурами, целостностью, видами и здоровьем земли, размягчать, месить руками и погружаться в них, как в воду.
- Гармонизация. Джогах знают, как надлежит приводить в порядок магические потоки или их удерживать в нужном (с их точки зрения) направлении. Насыщая глыбы камней силой, передвигая их по ландшафту в нужной направлении, джогах интуитивно совершают что-то подобное практикам вершителей. Однако их манипуляции могут нарушать структуру наложенных магиками разнообразных чар.
- Обманка. Джогах могут замаскироваться при помощи человеческих ногтей. Собирая их, они могут создать ощущение у всех пытающихся их обнаружить магией или обострёнными чувствами, что на самом деле джогах – обычный бессильный человек, привлекая обманной "уязвимостью". Так джогах подманивают особенно агрессивных представителей нежити, сущностей и животных, отводя опасность от людей.

Ругару
Фантазмов под названием ругару можно спутать с оборотнями в звериных формах издали, но вблизи разница становится очевидной. Ругару лишь очертаниями волко- или собакоподобны: их тела выглядят так, словно человека сминали и растягивали, придавая грубое звериное подобие. У них нет шерсти; голая грубая кожа местами туго натянута, а где-то обвисает уродливыми складками. Лапы отчасти напоминают руки, а в пасти ругару вместо клыков – неровные и острые, определённо человеческие зубы. Запах ругару подобен запаху оборотня, но кроющаяся в нём неправильность ощущается любым почуявшим. Глаза их светятся в темноте, однако смотреть в них опасно для рассудка. Ругару исключительно ночные и одиночные создания, но где ходил один, вскоре может появиться и другой.
Зверства ругару нередко приписывают оборотням – как отдельные здравомыслящие оборотни и лютые, эти фантазмы охочи до людской плоти, более всего предпочитая детей. Но особо ругару тянутся к тем оборотням, в ком сильна жажда человеческой плоти и разлад меж двух половин сущности, стремясь расшатать и разрушить всякий баланс на корню. Ругару отнюдь не глупы, способны и на злобную трусливую хитрость, и на бешеную жестокость. Голос они подают редко (в основном лают, воют и смеются) но порой ругару разговаривают, осыпая цель провокациями, едкими насмешками и оскорблениями.
Ругару возможно приманить сброшенной и оставленной шкурой оборотня; их ругару сжирают с удовольствием, и не хуже привлекут их свежие детские останки. Хотя ругару возможно изгнать колдовством или уничтожить тело достаточно сильной магией, наиболее смертоносны им клыки оборотней, огонь и ранение серебром, что гибельны самому эфемерному естеству этих фантазмов. Не выносят ругару солнечного света, и с первыми лучами вынуждены искать укрытие, но и просто достаточно яркий свет может не дать им подойти.
- Следопыт. Взяв чей-то след и, в особенности, поглотив часть тела или нечто принадлежное цели, ругару способен следовать за ней хоть через весь континент. Фантазм распознаёт, кто именно стал объектом его охоты, подлинный его вид и возраст, и потенциальную опасность такой добычи.
- Верхолаз. Несмотря на свою форму, воплотившийся ругару без проблем способен взбираться и ходить по отвесным стенам, как по земле, чем пользуется для охоты из засады.
- Укус. Укус ругару опасен не столько остротой зубов, сколько последствиями. Укушенные ими люди испытывают те же симптомы, что и жертвы оборотней; правда, в отличие от последних, человек через несколько дней выздоравливает сам. У всех рас, исключая оборотней, укус ругару медленнее обычного заживает и хуже исцеляется магией, но уже через сутки его побочный эффект спадает.
- Помрачение. Встреча взглядом с ругару опасна – устойчивы к нему лишь вендиго, а также существа, наделённые исключительно сильной волей или крепкими ментальными барьерами. Поймав чей-то взгляд, ругару атакует рассудок цели. Жертву ругару охватывает временное помешательство, лишая памяти и обращая в безудержное бегство и истерику. Иногда приступ помешательства длится от часу до трёх, но куда чаще жертва не обретает сознание до самого рассвета, не помня себя в период помрачения. Но оборотням встреча взглядом с ругару сказывается особенно тяжело, если в момент встречи те находятся в людской форме. Их тела бунтуют, пытаются обернуться против воли хозяина, а когда им это удаётся, то набрасываются на ближайшего к себе не-оборотня. До самого ругару насильно обернувшийся добирается в последнюю очередь. Помочь воспротивиться этому импульсу могут лишь другие оборотни, состоящие с пострадавшим в Единении и находящиеся поблизости.

Канотила
Данные фантазмы, имя которых с языка лакота переводится как "жители деревьев" - лесные сущности, обитающие в густых рощах и зарослях деревьев одного вида, часто сосуществующие небольшими скоплениями. При проявлении или воплощении, канотила походят на небольших, человекоподобных созданий из древесины и зелени, со скрипучими и шелестящими, но вместе с тем странно мелодичными голосами.
Игривые – хоть и могущие навредить в процессе игры из небрежности – канотила отличаются довольно мирным характером. Подобные греческим дриадам, канотила не питают к людям зла, если те не чинят им неудобств и не вредят их природным домам. Наоборот, эти фантазмы заботятся о тех, кто ухаживает за их древесными обиталищами, отвечают услугами на услуги. Особый интерес канотила питают к эхо, реагируя на их присутствие и помогая им обретать если не покой, так спокойствие. К склонным к дереву магикам-стихийникам канотила особенно расположены из всех созданий плоти, почти как к магнитам.
Каждый канотила более всего привязан к породившему его древу или роще, заботится о процветании её и деревьев избранного им вида, и утрата канотила дома сильно обессилит его на многие годы, если не уничтожит этих фантазмов вовсе. Подобное может навлечь – и навлечёт – гнев остальных канотила, но помощь в восстановлении сил и выздоровлении сородичу способно привлечь их интерес и благодарность. Канотила опасаются огня и им неприятно присутствие большого количества металла в любой форме.
- Магия растений. Канотила способны управлять ростом, движением, структурой, формой, здоровьем и плодоношением растительной жизни. Каждый канотила, однако, лучше всего управляется с каким-то отдельным видом дерева и более всего силён подле своего древесного дома.
- Зеленовидение. Канотила могут наблюдать недавние события, происходившие возле растений или древесины схожих c их собственными древ. Они могут видеть образы происходящих событий, удалённые на многие километры от себя, если а)знают, где именно искать, б)цель поиска не скрыта магией, в)в месте поиска достаточно зелени и древесины для полноценного наблюдения. Наблюдая, канотила может ограниченно применять на расстоянии свои остальные силы, но чем дальше, тем сложней даётся подобное. Канотила способны передавать видения другим, однако прочие существа воспринимают эти образы туманно и зачастую в спутанном порядке.
- Манипуляция снами. Канотила могут вмешиваться в сновидения других существ, дополняя или изменяя их на свой лад.
- Манипуляция восприятием. Канотила могут вмешиваться в восприятие окружающими мира. Они способны дезориентировать, лишив кого-то чувства направления, различения права и лева, спутать ощущение течения времени, равновесия, ощущений тепла-холода и т.д.

Хранители Мёртвых
Причудливые и пугающие с виду, хранители мёртвых – как правило, благонравные (или чаще пассивные) сущности, само естество которых привязано к погребальным участкам. Хранителем становится, по многим поверьям, самый первый захороненный на данной земле человек: так оставленное им (или же призванное и привязанное позднее колдовством) эхо со временем перерождается в такого фантазма.
Внешний вид хранителей отличается разнообразием и как минимум гротеском; в облике их, так или иначе, заметны доминирующий на кладбище тип погребения и обычаи почтения покойного. Хранитель христианского кладбища, где покойных принято хоронить погребением в земле, чаще всего предстаёт в образе каменного и побитого временем ангела, а хранитель крематория одинаково может представать в обличье кружащегося вихря пепла, дыма и тлеющей золы, или же походить на сотканную из пепла человеческую фигуру. В местах поклонения различным божествам, и где доминирует символизм таковых, хранители мёртвых со временем приобретают их черты: к примеру, сходство с мексиканской Святой Смертью или иной религиозной фигурой.
Хранители мёртвых имеются далеко не на каждом кладбище: они либо образуются стихийно, либо их появлению можно способствовать магией. Хотя, как правило, они не проявляют насилия (или просто не атакуют первыми), хранители мёртвых по-прежнему непредсказуемы – нельзя сказать, что повстречав одного, ты повстречал всех. Они часто помнят обрывки своей смертной жизни, всегда помнят самые сильные впечатления своей смерти и их моральное состояние окрашено состоянием "подведомственной" им земли. И пусть они не могут выйти за её пределы, не потеряв львиную долю сил, хранители вполне могут послать своих эхо или фантазмов за пределы владений; особенно за тем, чьё поведение они сочли оскорбительным. И наоборот, забота о месте погребения и соблюдение соответствующих погребальных ритуалов, хотя бы минимальных ритуалов уважения к местам упокоения и обитающим на территории хранителя эхо – тем более приношения лично хранителю – гарантированно приводят к улучшению его расположения.
- Сила погребения. Данная сила хранителей зависит во многом от доминирующего типа погребения в их владениях: так в местах огненного погребения этот фантазм обладает способностью контролировать пламя и вызывать возгорания каких-либо объектов, а в местах подземных погребений хранителю будут подвластны земля и камень.
- Наведение чувств. Хранитель мёртвых может вселять различные эмоции в посетивших и обитающих в его владениях. Обычно они вселяют страх, печаль, скорбь и эмоции сходного типа, реже – другие.
- Хозяева владений. Хранители мгновенно узнают, что вступает и вступало на их территорию, кто и что в них находится сейчас, к какому виду-роду принадлежал/принадлежит вступивший. Они всегда могут выследить пришедших в пределах владений и чувствуют, если кто-то вредит месту погребения или оскверняет его по их личным меркам.
- Магия смерти. Хотя обычно хранители мёртвых не вмешиваются в поведение обитающих в их владениях эхо, они могут воздействовать на них, подобно некромантам: успокаивать, продлевать существование, выводить из беспамятства, заставлять действовать против их воли или же запечатывать эхо в их останках/прахе. Хранители вольны временно призывать эхо тех, что не оставили их при жизни, но чьи останки покоятся в черте их владений. Хранители наиболее старых кладбищ способны к ряду практик некромантии и могут достигать силы средней руки некромантов при, потенциально, значительно большем опыте.

Кладбище Годфри имеет своего хранителя, своеобразного, как и сам город. Наружностью фантазм словно составлен из волчьих и человеческих костей в равных долях, а само полое нутро его источает сочащийся  наружу, сквозь кости, то ли призрачный вязкий туман, то ли дым погребальных костров. Он скрытен и молчалив - "Старые Кости", как его прозывают суеверные, являет себя в редкие безлунные ночи и лишь издали, часто пугая одним своим видом, из-за чего невольно прослыл в Годфри приметой грядущих невзгод.

Чинди
Разрушительность эхо преувеличена – среди них считанные единицы подлинно опасных, да и при жизни они не отличались благонравием. Но редкие фантазмы, вроде чинди, портят репутацию всем эхо. Чинди порождаются на свет, когда не съевший людского сердца чёрный пересмешник поглощает недавно порождённое эхо, превращаясь в кривую амальгаму двух сущностей. Обладающее полным доступом к прижизненной памяти эхо и способное подражать его виду, первой целью чинди становится семья и друзья пожранного им эхо. Он терзает их кошмарами, нападает и издевается со всей злобной смекалкой и фантазией, хотя ума он невеликого. Подражание чинди обычным эхо и прочим фантазмам способно запутать колдунов и некромантов, чем чинди пользуются с большой охотой.
Подлинный облик чинди – искажённый лик эхо, с которым тот слился при поглощении. Чинди кривобок, сгорблен, сочится дымом из глаз и рта, а голос его схож с ревущим карканьем. Они исчезающе редки, но склонны сбиваться в стаи своих сородичей или следовать за тёмными фантазмами. Из всех рас предпочитают они составлять компанию вольным духам, видя в них сородичей.
Чинди опасаются соли и серебра, подобно эхо, но испытывают к священному табаку столь же острое отвращение и слабость, что и кузены-пересмешники, и столь же уязвимы к клёну. Но наиболее страшатся они останков умершего, что породил ставшее им пищей эхо – проведённый над ними обряд очищения может мгновенно убить чинди, где бы тот ни находился и под чьей бы защитой ни был.
- Изменение образа. Чинди могут весьма гибко менять своё уродливое обличье. Они могут принимать образ прежнего эхо (каким то было до слияния), другого эхо, или совершенно иного фантазма. Он меняет и облик, и голос, но может быть распознан.
- Ложный призыв. Чинди чувствуют на огромных расстояниях проводимые обряды призывания фантазмов и эхо, и могут распознавать внешние черты тех, кого пытаются призвать. Чинди волен откликнуться на призыв вместо искомой магиком сущности, перехватив сигнал и прибыв к магику в чужом обличье. Единственным исключением становится использование останков и вещей умершего, что породил ставшее им пищей эхо: на него чинди не может не откликнуться, как бы ни сопротивлялся, и неизменно появляется в подлинном виде.
- Кража жизни. Чинди способны истощать силы и тела своих целей и тем насыщаться за их счёт, пока находится подле цели или не изгнан/умерщвлён. Лишь исцеление, колдовство или вершение сумеет оборвать эту привязку. Представители нежити либо невосприимчивы вовсе, либо они воздействуют на них значительно слабее.
- Сила эхо. Чинди обладают одной из сил, присущей прежде пожранному ими эхо и связанной с характером его гибели.

Амауталик
Воплощение выглядит как сурового вида сильная, рослая женщина в плотных охотничьих или рыбацких одеждах, увешанная ожерельями из мелких костей животных и людей. С собой носит громадную, пахнущую гнилыми водорослями (или гнилыми шкурами) поясную сумку, либо оную на спине, к ней же прицеплен увесистые либо гарпун, либо копьё. Говорить может, если к ней обратиться. Ответом будет сухое требование оставить её в покое, или короткое указание дороги, если собеседник ищет что-то в лесу или выход из него. Но чаще всего предпочитает этого не делать, в этом случае нападая, если собеседник одинок и беззащитен, или находится в небольшой компании таких же беззащитных спутников. Но даже если этого не произведёт, если люди попытаются приблизиться или убежать от фантазма, их поразит разнообразная хворь, как наказание за неуважение. Сама амуаталик людоед, поэтому правильно будет либо подготовиться к нападению и принять его с честью, либо ждать её решения уйти самостоятельно. Но это касается только взрослых (людей старше тринадцати лет).
В легендах амауталик предстаёт духом, похищающим непослушных детей. В реальности это имеет некоторое отражение: любой ребёнок без присмотра, который ей попался, становится её жертвой. Она хватает его и чаще всего суёт в свой мешок. Там ребенок в течении нескольких часов умирает, поднимаясь нежитью, похожей на ачери – они выбираются из мешка в болезненном виде и любой контакт с ними сулит болезнь, а любой, кто попытается причинить амауталик вред, станет жертвой их истеричной атаки. Они сопровождают новую «маму» обычно неделю, пока тело в ускоренном темпе не истлеет и не сгниёт.
..И всё же есть упоминания об особенно невинных и добрых детях, которых амауталик осматривает и не убирает в сумку, а заботится и оберегает от посторонних, пока не появится кто-нибудь из родителей. После этого она уходит с миром. Если же опекунов нет, предположительно фантазм становится опекуном ребёнка, но о судьбе таких ничего не известно вовсе.
- Нечеловеческая сила и скорость
Амауталик быстра, сильна и ловка, как вендиго. Особо старые особи практически дотягивают физическими показателями до оборотней. Челюсти сравнимы с человеческими, но сила их укуса не уступает вендиго.
- Знание ловчей
Вне зависимости, во что амауталик одета, она одинаково хорошо знает всю дикую или около дикую местность и живность, как в лесах или степях, так и в реках или океанических прибрежных водах. В городах тоже научилась ориентироваться, преследовать добычу и скрываться, но редко забирается глубоко.
- Верхолаз
Амауталик способна с поразительной лёгкостью цепляться и карабкаться даже по отвесным стенам при необходимости.
- Оружие фантазма
Несмотря на обыкновенный и даже потрёпанный вид охотничьих инструментов, таковые являются крайне прочными и острыми, способными даже пробивать мягкие металлы.
- Материнская проницательность
Внимательно осмотрев ребёнка до четырнадцати лет, амауталик может наверняка узнать, послушный и чистосердечный ли перед нею человек, и есть ли у него родители или опекуны, их заменяющие.
- Сумка для непослушных детей
Помещённый в сумку «непослушный» ребёнок не может самостоятельно выбраться обратно. Любые внешние воздействия на сумку никак не достигают ребёнка внутри, его можно достать только собственноручно стороннему человеку, или если фантазм умрёт. В течении от двух до трёх часов в ребёнке внутри сумке угаснет жизненная сила и он превратиться в подобие живого мертвеца, распространяющего болезни, беспрекословно исполняющий волю амауталик и защищающий её изо всех сил. Способа спасти таких нет, можно лишь даровать покой, либо убив фантазма, что повлечёт мгновенную смерть для ребёнка, либо убив его самого раньше, чем он истлеет.