До поры происходящее почти развлекало Ивейла, которому было любопытно посмотреть, как далеко зайдут эти две кокетки в своих попытках заработать пару сотен. Он знай себе попивал ром, слушая пьяные увещевания Кенмура в том, что он обязательно защитит прекрасных дам, и неслышно посмеиваясь над этим. До чего же забавные социальные игры!
– Могу подружке позвонить, если захочешь. Она быстро придет, – внезапно обратилась Мистель к Артемису, то ли вновь прощупывая пользу, то ли и вправду рассчитывая втянуть бывшего полицейского в этот сюр.
– Спасибо, дорогая, я сам твоей подружке позвоню, когда надо будет, – прохладно-вежливо улыбнулся тот, отгораживаясь от проститутки барьером безразличия.
– Ну или другу, – не бросала свои попытки девушка, стреляя глазками в Ивейла, точно он был мишенью на стрельбище, а не отдыхающим в баре.
– И ему тоже, – не меняясь в лице и с теми же интонациями отказался Артемис, и Мистель ничего не оставалось, кроме как отвалить от духа, явно дающего понять, что не заинтересован ни в ней, ни в её коллегах.
Ненадолго флёр разврата поутих, пока девушки радостно ели за их счёт, пользуясь подвернувшейся возможностью, но всё равно пришлось свернуть и обсуждение возможных перспектив, и дел, чтобы не говорить об этом рядом с проститутками. Но то, что начало происходить дальше, заставило Ивейла поморщиться. Наблюдать за развернувшимся за столом Содомом было откровенно до тошноты омерзительно, и Артемису стоило многих сил не скорчить совсем уж недовольную рожу, хотя дух и закатил глаза, когда Мистель резво перекочевала под стол к «медвежонку», намереваясь порадовать его минетом.
– Боже, храни Америку, – тихо вздохнул он, запивая этот короткий односторонний тост ромом.
Но ни тот, ни другой телевизионщик не попытались остановить проститутку и воззвать к её разуму. Пусть они и сидели чуть в стороне, но всё же при желании было бы не так сложно понять, что происходит за этим странным столиком. И под ним. Впрочем, Магнус внезапно стал отговаривать Мистель от её затеи, после чего зазвучал её крик, а затем послышался удар головой об стол, заставивший Ивейла вздрогнуть и на автомате потянуться к поясу, где обычно висела кобура, и только через секунду он вспомнил, что сдал её вчера в участке.
– Все нормально, девушка случайно ударилась. Спокойно, спокойно. Я просто позавчера умер, и вот теперь стал таким. Прости, не хотел напугать, – принялся болтать Магнус и тут же с чувством получил локтем под рёбра от Ивейла, который глянул на него, иначе и не скажешь, зверски.
– За-ва-ли е-ба-ло, – одними губами процедил ему сквозь зубы Артемис, ситуация в глазах которого очень резко вышла из-под контроля.
А уж когда Мистель окинула их испуганным взглядом и окрестила всех сразу неживыми, дух и вовсе моментально протрезвел, глянув на девушку, теперь уже стараясь запомнить черты её лица, списывая примерные характеристики, чтобы потом, в случае чего, найти и донести на пальцах, что болтать надо меньше. А Кенмур, словно не понимая, что надо держать рот закрытым, продолжал шутить о том, что мертвякам нужен холод, чтобы не разлагаться. «Сука, я вам обоим такую головомойку устрою», – мысленно пообещал Артемис, стискивая стакан в руке и думая, как не запихнуть его в глотку Рэндаллу, чтобы поменьше мёл языком, а не то бы почувствовал на себе, что такое горловой минет на деле. Градус абсурда и отвращения рос, натягивая и без того пошаливающие нервы духа. Он уже даже подумывал о том, чтобы отправиться прямиком вместе с девицами куда-нибудь и там тихо удавить, но пока они обе были заняты тем, чтобы ублажить Рэндалла, из фотографий которого в эти моменты можно было бы склепать целый ворох фотожаб.
– Боже, ну я же попросил, храни Америку, – всё ещё почти беззвучно пробормотал Артемис, потирая пальцами переносицу и опрокидывая в себя остатки коктейля.
Пятиминутное мучение закончилось, хотя казалось, что продлится целую вечность, но на счастье духа поддатому Кенмуру не понадобилось много времени.
– За прекрасных дам!
– Воистину!
Посмотрев на эту расчудесную компашку, Ивейл промолчал и даже не стал доливать себе по этому поводу алкоголь из бутылки. Не стоило оно того, совершенно не стоило. А девочки тем временем стали технично собираться, чтобы уволочь за собой Рэндалла за «неземным блаженством».
– Номера наши на быстрый дозвон поставь, – напутствовал Артемис уходящего гуляку, даже не пытаясь делать вид, что доверяет шлюхам и спокоен за Кенмура.
Дверь за трио похоти закрылась, и дух тут же перевёл тяжёлый взгляд на Магнуса, думая, с чего бы начать и как не прихлопнуть его прямо здесь на месте. А он тем временем принялся оправдываться, зачем-то пытаясь объяснить Ивейлу, почему отказался от услуг Мистель.
– Это не моё дело, – коротко отрезал Артемис, качнул в руке стакан с виски и сделал маленький глоток, чтобы затем кинуть быстрый взгляд на зал и сквозь зубы произнести: – Держи рот на замке. Что ты, что Рэндалл. С ним отдельно поговорю. Никаких «да я умер, всё нормально» на публике и рядом с непроверенными людьми, ясно? Ты совсем рехнулся?! Если ты не в курсе, именно из-за такой херни в Годфри ввели армию. Я хер знает, что в голове у двух этих блядей, но если они решат стукнуть, например, какому-нибудь шибко любопытному солдату или агенту бюро, ты лёгким испугом вряд ли отделаешься. Я не могу, пожалуй, тебе рассказать, на что они пошли здесь, но поверь мне – ты не хочешь получать такой опыт. Поэтому. Рот. На. Замок.
Говорил дух тихо, чётко и очень зло, хотя и достаточно сдержанно, чтобы не делать обсуждение достоянием общественности, но донести до Росса, что с такими заявлениями стоит выступать только перед собой в ванной. И то не всегда. Рассерженный Артемис махом допил содержимое своего стакана, встряхнулся и поморщился от вкуса чистого виски. Он был, безусловно, хорош, но дух привык к другому, поэтому молча проглотил алкоголь и не стал добавлять к отчитке Росса ещё пару крепких выражений. Понимал, что заведётся и может занудствовать ещё хоть несколько часов. Выслушав вопросы про громкие преступления, дух решил отвлечься на это, чтобы не задушить Магнуса своей паранойей.
– Есть, конечно, какой-то караоке бар и ночной клуб, но я, если честно, ни танцевать, ни петь не умею, – признался Артемис и даже передёрнулся. Петь умел, но давно не практиковался и решил оставить в прошлом, чтобы не насиловать свою глотку и чужие уши. Но колбаситься под музыку не умел точно и уж наверняка не хотел. Более странного и дебильного занятия для себя он не мог найти, но знал одно местечко, где точно было повеселее. Подумав немного, он выдвинул своё предложение: – В Годфри есть бойцовский клуб. Можем сходить посмотреть, что там сейчас происходит и кто дерётся. А я бы может даже записался. Пойдём поглядим, а не понравится – свалим ещё куда-нибудь, не проблема. Главное патрулям не попасться, а то проблем не оберёшься. И посматривай на телефон, вдруг с Рэндаллом что-то случится.
Вопрос о преступлениях он пока оставил без ответа, поднимаясь из-за стола и ненадолго отходя в туалет. Потом подкинул Адель чаевых, и та выглядела одновременно и обрадованной тем, что бывший коп уйдёт из бара, и удивлённой, что ничего не произошло за время его визита. Артемис кивнул Магнусу, предлагая следовать за собой, вышел на улицу и принялся с удовольствием курить, дожидаясь товарища в приятном холоде. И только по пути в клуб заговорил:
– Громкие преступления бывают везде, но в Годфри специфика такая, что рассказывать о чём-то подобном будут сильно завуалировано. Бывало всякое. Октай рассказывал про ограбление, которое было здесь лет двадцать назад, я тогда ещё пешком под стол ходил и не следил за этим. Тогда компания из трёх девушек устроилась работать в банк, освоилась как следует. Где-то полгода они работали, как полагается, по совести, не придраться. А потом однажды, под закрытие, когда большинство офисных работников разошлось по домам, охрана сменялась, проникли в хранилище и вынесли пару лямов. Без шума, пыли, жертв и стрельбы в потолок. Их так и не поймали, кстати. Вроде бы они свинтили куда-то в Индию буквально на следующий день или через день. Сработали чисто, красиво. Это из того, что точно афишировалось и не имело за собой трупного запаха. А в ноябре, например, ловили серийную убийцу. Девушка, приезжая, приехала писать дипломную работу о культуре индейцев сиу. А потом по роковой случайности, – он огляделся по сторонам, чтобы проверить, не следит ли за ними кто-то, нет ли лишних ушей, и продолжил: – обратилась в вендиго. Страшные твари. Лакомятся человечиной ну и не только ей. Резьбу ей сорвало конкретно. Причём настолько качественно, что, думаю, на её совести было не меньше двух десятков погибших, а может и больше. Похищала нежить, людей, проводила эксперименты, могилы раскапывала. Это, кстати, – он обвёл пальцем слепой глаз и шрам на лице, – от неё. Совершенно бешеная была. А ведь намерения под всё это стелила благие: искала способ обратить неживых обратно в людей. У неё даже был сообщник, парень из магов, как Карма, только он не огнём швырялся, а иллюзии наводил. – Духа передёрнуло от воспоминаний. Про себя он почти восхищался этими двумя, вот только сработано всё было крайне грубо и топорно, хотя, быть может, не вмешайся в это дело охотница и Эйвери с Кроссом и Даниэлем, то, может, сладкая парочка ещё долго кошмарила Годфри. – Ещё помню попал случайно на дело о массовом убийстве семьи. Словом, всякое разное бывало. Тебе что-то конкретное интересно?
Ведение криминальных хроник казалось Артемису любопытной идеей. Хватало и мелких преступлений вроде угона, вандализма и прочих прелестей, но о них вряд ли кому-то было бы интересно смотреть и слушать, а вот всякие громки вещи – тут многим будет приятно пощекотать нервишки. Вот только порадуется ли такой самодеятельности полиция? А ещё иногда такие передачки подавали идеи преступникам. Давали в открытый доступ программу по работе над ошибками.
– Плюс, думаю, если покопаться по городу, можно собрать много разных историй. Ну знаешь, «из неизданного». Уверен, что некоторые жители могут разобраться со своими проблемами в обход полиции. А вот, кстати, и то, о чём я говорил. – Артемис остановился через дорогу от клуба, глядя на него в некоторой задумчивости. Прежде он бывал здесь только в качестве офицера и никогда не участвовал непосредственно в самих «мероприятиях». Теперь он думал, а не стоит ли попробовать. Поглядев с несколько секунд на здание, кивнул скорее самому себе и, пройдя мимо пивнушки-закусочной, где было видно некоторое количество посетителей, которое явно должно было вскоре увеличиться, направился прямиком к клубу. – Посмотрим, что там.
Тёмно-серый ангар с покатой округлой крышей, припорошённый снегом, смотрелся неуместно и монументально, но при этом совершенно безлико. Отсутствие вывески или хоть каких-то объявлений добавляло вид заброшенный и бесхозный, ощущение чего обостряло несколько любительских графити на стенах. Гигантский мусорный бак справа от него был наполнен пустыми коробками из-под еды и выпивки, обломками мебели, которая, вероятно, пострадала во время какой-то случайно вспыхнувшей потасовки. Рядом со входом стояла помятая бочка, исполняющая роль мусорки, туда накидали бычков и бутылок, были даже обрывки окровавленных бинтов и одежды. Над ангарной дверью висел яркий светильник, горящий не хуже маяка и освещающий подъездную дорогу и сам вход. Машин, на удивление, рядом с клубом было не так уж и много – штук шесть-семь. И стояли некоторые уже достаточно давно, судя по снежным шапкам и непочищенным стёклам. Здесь не пахло ни охраной, ни хостес: посетители сами выполняли своего рода роль охраны, а в подобных местах не пристало встречать гостей – столик не забронируешь, билеты не выкупишь, только живая очередь. Ещё на подходе к ангару стало слышно множество голосов, но главным для духа было вовсе не это, а бурлящая внутри квинтэссенция злости и боли, смешанная в лучший коктейль, который только можно было попробовать. Вряд ли участники ненавидели друг друга или желали другим смерти, но никто бы не стал драться, пребывая в меланхолии, или из светло-тошнотного желания причинить добро и нанести радость.
– А мне здесь уже нравится, – осклабился дух ещё на самом входе, глянув мельком на кровавый плевок рядом с порогом. Звук драки за высокой деревянной перегородкой подбадривал и зазывал, поторапливая Артемиса. – Ты как Магнус, драться будешь? Или чисто посмотреть пока? – он шутливо пихнул Росса кулаком в плечо. – Хочешь силами померяться?
Было любопытно посмотреть, что тут за общество, как тут всё организовано, чем себя тешит публика. Наверняка это место пользовалось популярностью не просто так. За перегородкой начинался сам клуб, занимающий большую часть ангара. Голый бетон пола был выщерблен временем, пошкрябан ножками стульев, столов, скамеек, возможно даже кем-то из посетителей, но местами лежали серые коврики на прорезиненной основе, чтобы впитывать грязь с улицы, а может быть и кровь. Освещение было в меру ярким, хотя и редким, оставляя тут и там более затенённые пятна, исключая ярко подсвеченные ринги, разнесёныне друг от друга в противоположные углы. На одном из них как раз задорно колошматило друг друга двое мужчин под выкрики из зала. Столиков, как таковых, почти не было, но всех их уже успешно заняли. Скамейки вдоль стен почти все пустовали: многие старались оказаться поближе к рингу, чтобы во всех подробностях посмотреть бой. В самом конце зала находилась хорошо освещённая стойка с баром и двумя досками с именами (хотя скорее кличками) бойцов, а за самой спиной, судя по всему, хозяина или заводилы, висела третья большая доска с подсчётом выигранных и проваленных боёв. По бокам от стойки за дальнюю стену вели три двери: одна для персонала и две в разных углах знаменовали проход в одну из важнейших частей любого заведения – уборные. Артемис задержался ненадолго, чтобы посмотреть исход боя, но, не зная, за кого болеть, было не столь интересно, хотя, безусловно, оба мужика показывали изрядную сноровку и умение наподдать ближнему своему.
– Завтра, конечно, можем пожалеть об этом, но пойдём что ли по пиву возьмём, – предложил Ивейл Магнусу, когда один мужик вырубил второго крепким ударом в висок. Пожав на это дело плечами, он двинулся в обход центра зала, вдоль скамеек, к стойке.
