Она заметила его случайно. Просто шла по больнице, не спеша, ведь её пациентам уже ничем не помочь. Руки были заняты папками с делами, отчетами, в которых раз за разом всплывало имя одного и того же врача, что так наплевательски относился к своим подопечным и был повинен в их попадание на стол вендиго.
Юноша. Высокий, широкоплечий, с копной непослушных волос. Он стоял у окна, с печальными глазами всматривался в даль, чуть опираясь на больничные костыли.  Такой молодой, что в пору бегать по улицам города, флиртовать с девушками и заваливать одну за одной в свою кровать, он казался неправильным в этом месте. Еваника замедлилась, почти остановилась, чтобы получше рассмотреть свою находку. Пристальный взгляд и патологоанатом понимает, что он здесь не просто гость, а реальный пациент. Так началась её охота.
Её стали чаще замечать в «живой» части здания. Молчаливо наблюдающую, сливающуюся со стенами, не привлекающую внимания тех, кто не знал куда смотреть. Взгляд вендиго всегда безошибочно находил предмет своего интереса и неотрывно следил за ним. Пара улыбок, и девушка знала о нем все, что было в системе. Имя, возраст, место работы, причины нахождения. Даже рост и вес, какие лекарства принимает, что есть и когда спит, всё и даже больше.
Пара недель наблюдений, борьбы с сею секундными порывами. В какой-то момент девушка просто сдалась. Ведомая желанием, загнанной в глубину страстью, горящая изнутри, вендиго проскользнула в больничную палату, как ангел смерти, а вышла, как воплощение похоти. Что вело Даниэлем, какие мысли крутились в его голове, когда он увидел девушку, чья нагота была скрыта лишь врачебным халатом? Почему не прогнал, позволил опорочить себя? Сноу было не важно.
И снова ночь, больница, скрип матраса, стоны, смятые простони. Ночь за ночью. Снова и снова. А потом были машина, туалет в ресторане, подсобка и уже собственные кровати. И все без объяснений, лишних разговоров и эмоций. Раз за разом. И уже не ясно зачем и почему, кому из них это нужно? Она просто приходить и отдается, он просто позволяет и берет. Или же роли поменялись? Она не знал, а он не говорил.
И снова ночь…
Жар его тела, что смог согреть даже вендиго. Её стоны, в унисон движениям. Поцелуи и укусы, нежные касания и кровавые полосы по спине. Она прогибается раз за разом, отдает всю себя без остатка, умирает и возрождается, чтобы следующей ночью опять оказаться рядом. Чтобы смотреть в его глаза, делить одно дыхание на двоих и лишь одним взглядом говорить, что все уже давно не так и просто. Говорить, не произнося и слова.
И лишь во взгляде видеть - «я люблю».