Эмили почти весь путь до дома молчала и улыбалась, глядя себе под ноги. Ей нужно было обдумать и осознать тот факт, что теперь у неё есть молодой человек. Это было так странно, непривычно, но чувства приятным покалыванием расходились от груди по всему телу. Взять даниэля за руку она сейчас не могла, он нёс торт и подарок, но это было и к лучшему, иначе он бы заметил, как дрожит её ладонь. И происходило это не от холода или страха, а от восторга. Хотя, конечно, было немного страшновато, она сейчас с головой готовилась окунуться в омут обычной человеческой жизни, которой у неё никогда не было. Когда они подошли к квартире, девушка отперла дверь и придавила её собой, впуская юношу, а затем запирая за ним замок. На самом деле, даже два, второй был совсем свежим, врезанным, кажется, на днях.
- Проходи, не стесняйся, - произнесла она негромко, осторожно снимая пальто и вешая его на крючок у входа, - я поставлю чайник. Если ты не против, я бы попила чаю, а не кофе, чай успокаивает и дарует крепкий сон, особенно тот, который с душицей.
Негромко рассмеявшись, Эмили направилась в кухонную зону и поставила на огонь чайник, всё ещё пребывая в довольно румяненьком состоянии.
- Я думаю, пакет ты пока можешь оставить на выходе, гостей я всё равно не жду, так что не волнуйся о его сохранности. А торт неси уж сюда. Эх, могла бы и не заморачиваться с его упаковкой, а пригласить тебя сразу домой, - Эми негромко рассмеялась, - надеюсь, он тебе понравится. Я... а вообще, Дани, послушай, что ты любишь из сладостей? Я вот только что поняла, что очень плохо знаю твои вкусы. Любишь ягоды? А фрукты? А шоколад?
Эмили прибавила немного громкости в голосе, словно бы постепенно привыкала находиться дома. Можно было бы сказать "в безопасности", но после случившегося это было непросто. Но в компании Даниэля ей страшно не было, вряд ли кто-то полез бы, зная, что здесь гости. Эми заправила прядь волос за ухо и подняла серо-голубой взгляд на юношу.
- Ну, или можно для упрощения выяснения устроить перекрёстный огонь вопросами. И прости, что болтаю без умолку, просто... - она смущённо опустила взгляд, но улыбка с её губ никуда не делась, - это всё так странно и... я чувствую себя необычно. В общем, я ещё много глупостей скажу и сделаю, не обращай внимания, ладно?
Она свела брови и подняла на него взгляд. Ей правда хотелось, чтобы он просто не замечал всего, что сейчас она считала глупыми словами или действиями со своей стороны, но... это было всё. Буквально. Ей казалось, что она сейчас, как суетливая курица, носится из угла в угол, хлопает крыльями и квохчет. Ей не хотелось раздражать Дани и хоть он не создавал такого впечатления, всё же, ей хотелось сейчас быть во всём лучшей. Получалось так, что она уже впечатлила его, учитывая, что он предложил встречаться, но осознание того, что отношения уже начались, всё никак не приходило. Девушка улыбалась, суетилась вокруг чайника и глупенько хихикала, но выглядела ужасно счастливой, несмотря на всю ужасную неловкость, которую испытывала в данный момент.

В ночь с четвертого на пятое октября Джеку не спалось. Он долго ворочался из стороны в сторону, то скидывал с себя покрывало, то вновь кутался в него, то утыкался носом в подушку, то и вовсе отбрасывал ее подальше с любимого матраса. Сон не приходил ни в одном из вариантов расположения относительно комнаты или матраса. Он даже пробовал прилечь на диване в гостиной, но даже там провалиться в сон не получалось. В конечном итоге, мальчишка плюнул на это бесполезное дело, и уже ближе к утру его можно было застать в попытках что-то приготовить. То есть, серьезно – на часах пол пятого утра, Джек стоит на кухне в одних только футболке, носках и фартуке, в одной руке держа сковородку, а второй листая какую-то старую потрепанную книжку с рецептами. Жизнь ему предстояла еще долгая, почему бы не научиться готовить самостоятельно, тем более, когда появляется вот такое неожиданное свободное время, которое вообще ничем особо занять не получалось. Впрочем, не исключено, что подобное занятие ему надоест уже к вечеру сегодняшнего дня, но попытаться-то все равно стоило? Время было успешно убито, а на столе лежали подгоревшие сырники. Нет, не так, сгоревшие сырники. Точнее о том, что это когда-то были сырники (или даже не были, а только должны были ими стать), знал только Джек, все прочие, кто зашел бы сейчас на кухню, увидели бы дымящиеся круглые угольки. 
– А-а-а, к черту. Это не мое, – скучающим голосом заключил Джек, бросил варежки-прихватки куда-то на столешницу, сгреб «сырники» в мусорное ведро и удалился с кухни.
Зевнув во весь рот, вампир осознал, что вот теперь он утомлен достаточно, чтобы уснуть сразу, как только удастся коснуться кожей подушки. Так он и сделал, почти бревном упав на несчастное подобие спального места в своей комнате. Через минут двадцать его бесцеремонно разбудили пинком в бок, ругаясь за то, что Райли чуть не спалил кухню, пока экспериментировал, потому что забыл выключить плиту, а одна из прихваток теперь навсегда срослась с поверхностью сковородки. Впрочем, это не помешало вампиру снова уснуть и проспать до самого вечера.
Когда Джек вновь поднялся с постели, часы показывали что-то около шести часов после полудня. Он прошелся мимо кухни, откуда все еще не выветрились запахи горелой прихватки и сожженных сырников, недовольно высунул язык и развернулся обратно. Оделся, нащупал под матрасом ключи от соседней квартиры и спешно покинул собственную.
К сожалению, дома Эмили не было. С одной стороны – повод для беспокойства, с другой стороны – она ведь неоднократно повторяла, что она теперь взрослая и самостоятельная. К тому же, среда, вполне вероятно, что его подруга просто-напросто еще на работе. Райли достал телефон из заднего кармана джинсов, хотел было набрать короткую, но информативную смс-ку вроде «где ты?», но в итоге стер сообщение и заблокировал устройство. Минуту спустя вновь послышался звук разблокировки, он набрал номер Эмили, забитый на быстром вызове, но повесил трубку спустя полминуты ожидания. Терпение, спокойствие. Стоит подождать хотя бы полчаса, а уже потом бить тревогу и беспокоиться. От гиперопеки лучше, как правило, не становится никому, поэтому нужно было заново учиться держать себя в руках в подобных ситуациях.
Юноша разулся и толкнул обувь куда-то под обувницу, а сам прошел дальше, в спальню. Он присел на пол, опершись спиной о белоснежную кровать, готовый ждать ближайшие тридцать минут, а уж потом, в случае чего, подорваться на поиски вероятно пропавшей подруги. Он не выносит скуку, поэтому спустя минут пять – максимум семь – снова уснул. Прямо сидя на полу. Из вечерней дремы его вырвал звук поворачивающегося ключа в замочной скважине. Вампир тряхнул головой, прогоняя остатки сна, и прислушался к происходящему в соседней комнате, не спеша выходить навстречу. Он услышал сначала голос Эмили и с облегчением шумно выдохнул. Все в порядке, она дома, веселая, а значит – цела и невредима. Стоп, а с кем она разговаривает? Райли выгнул бровь в недоумении и максимально бесшумно прополз ближе к выходу в гостиную. Послышался второй голос. На этот раз мужской, незнакомый. Очередной маньяк? Нет, Джек не делает больше поспешных выводов. Он глубоко вдохнул, и, затаив дыхание, припал ухом к двери. На маньяка не похоже, но Джек плохо разбирался в людях.
– Какие тебе нравятся цветы?
Вампир шустро поднялся на ноги, распахнул дверь и важным шагом проследовал в основную комнату, стараясь не смотреть на источник второго голоса.
– Одуванчики, – ответил за Эмили Джек, прошел ближе к кухонной стойке и взглянул, улыбнувшись, на хозяйку квартиры, – Ты с работы?
Парень уселся на барный стульчик и растекся по столешнице, будто бы совсем не замечая внезапного гостя.

Эмили принесла к столу торт и развернула упаковку, подняв мимолётный взгляд на Джека. Ему компания Даниэля явно не нравилась, но, может быть, это то же чувство, что испытала Эмили при знакомстве с Кейси? Ревность, не иначе. Они привыкли быть друг у друга единственными на протяжении всей жизни и никто им не был нужен. Эмили смогла принять Кей, но это далось не так легко, как она сама того желала, но Джеку принять Дани ещё только предстояло, а у него характер значительно твёрже, чем у его Одуванчика. Взглянув на Даниэля, Эмили подняла крышку коробки, открывая его взору торт. она явно потратила приличное количество времени на то, чтобы украсить его, что уж говорить о непосредственно выпекании. Девушка ничего не сказала, лишь улыбнулась. Переставив торт на плоское блюдо, Эмили убрала картонную упаковку с лентами и покачала головой.
- Не недооценивай себя, Даниэль, каждый человек интересен, хотя, конечно, всего через вопросы не узнать. Но полагаю, торопиться некуда, - девушка достала большой нож и примерилась к торту.
Услышав о том, что у Джека к Дани есть вопросы, Эмили замерла. Он так это произнёс, что она забеспокоилась. Он что, злился? На что? Почему? Девушка чуть свела брови, глядя на вампира. Он выпалил свои вопросы, как из пистолета, не давая никому из присутствующих даже осмыслить их. Давно Эмили не видела Джека в таком расположении духа, рядом с ней он всегда добр, но сейчас словно оброс иголками, не желая подпускать Даниэля ни к себе, ни к Эмили. Услышав последний вопрос, Одуванчик вдруг густо покраснела и на лице её отразился ужас. Она перевела серо-голубой взор на Дани и выпустила из руки нож, заставляя тот негромко лечь на стол. Ладони она поднесла к губам и свела брови, посмотрев на своего рыцаря.
- Джек, - выдохнула она, - прошу, перестань.
Она протянула одну руку и коснулась кончиками пальцев его плеча, чуть подаваясь вперёд.
- Джек, - повторила она его имя, - ты грубишь.
Надавив ладонью на его плечо, она повернула юношу к себе и заставила его поднять на неё взгляд. Пару секунд она посмотрела ему в глаза обеспокоенно, а затем произнесла совсем уж как-то тихо:
- Мы начали встречаться только сегодня и ты вгоняешь меня в краску. Уверена, ему тоже мало удовольствия слушать о том, что он, по твоему мнению, дурак. Это не так, Джеки. Ты заставляешь его думать, что ты сам не лучше, но я знаю, что это не так. Что на тебя нашло? Кроме того, у него День Рождения...
Она отняла от него свою ладонь и прижала к груди, сжав в кулак. Несколько секунд она смотрела на друга то ли испуганно, то ли разочарованно, а затем перевела взор на Даниэля.
- Прости, пожалуйста. Он просто обо мне беспокоится, не принимай слишком близко к сердцу, прошу. Я говорила, он самый близкий мой друг, единственный настоящий друг, поэтому так себя ведёт. Уверена, он не хотел обижать тебя.
Эмили была красная, как рак, ей было безумно стыдно за слова Джека, но она не могла его ругать, потому что понимала, что они вызваны заботой о ней. Просто он так и не научился общаться с другими людьми. Сглотнув, девушка опустила взгляд. На самом деле, ей ужасно хотелось сейчас расплакаться от стыда и непонимания, но она изо всех своих невеликих сил держалась, потому что от её слёз никому легче точно не стало бы. На Джека бы накинулось чувство вины, а День Рождения Даниэля был бы бесповоротно испорчен. Потому девушка не поднимала ресниц, боролась со своими чувствами. Уходить сейчас тоже было нельзя, эффект был бы тот же, поэтому она сделала медленный вдох, а затем выдох, стараясь удержать чувства в себе.

Вместо ответов со стороны Даниэля, Джек услышал голос подруги, а в следующую секунду почувствовал ее ладонь на своем плече. От неожиданности он даже чуть вздрогнул и, наверное, даже потерял немного в серьезном виде. Он не был таким, какой была Эмили – он не видел и даже не пытался видеть в людях непременно только хорошее. Ему с большим трудом удавалось подпустить к себе кого-то близко, и у него гораздо лучше получилось вытаскивать из окружающих всю гниль и гадость, нежели искать в этом болоте крупицы света. Именно поэтому ему было глубоко плевать на то, что он мог задеть чувства парня или испортить ему праздник, которому сам Джек никогда значения не придавал. Да кто он такой – ворвался в жизнь Эмили всего какой-то месяц назад, а может и того меньше, а они уже встречаются. Да этот парень ее совсем не знает. А что, если он ее обидит? А если навредит? А если весь тот свет, который в нем увидела Эми – ложь и чистой воды брехня? Вдруг он из тех, кто скорее «болото»? Если задумываться, то он и сам с Кей знаком недавно. В пару раз даже меньше, чем эти двое. Но мысль об этом сейчас совсем вылетела из вампирской головы, вытесненная всепоглощающим чувством какой-то странной ревности. Он посмотрел в родные серо-голубые глаза и вспомнил, почему ему придется держать язык за зубами. Ради Эмили, конечно. Он не станет ее огорчать, даже если это значит мириться с каким-то подозрительным парнем, который наверняка с каждым днем все чаще и чаще будет мелькать перед его глазами.
Когда брюнет обратился к девушке, в Джеке все с новой силой закипело, только-только успокоившись. Этот наглец говорил так, словно вампира рядом не было. «Он так и скажет, он, похоже, решил попытаться», – чуть ли не с высунутым языком мысленно издевательски повторил за парнем Райли, скрестив руки на груди и недовольно ссутулившись. Из собственных недовольных мыслей мальчишку вытолкнул кашель со стороны объекта нынешней неприязни. Джеку совсем не нравилось то, как ему отвечают. Чего он ждал, с другой стороны, когда подобным тоном задавал вопросы? Пожалуй, это даже более, чем эгоистично с его стороны, но разум словно туманом застелило, он не мог сейчас рассуждать рационально и уж тем более думать о том, что говорит. Чистые эмоции, ничего больше. А этот Даниэль продолжал говорить так, словно… свысока. Да нет, разница в росте Джека не напрягала, напрягало само построение его предложений, пожалуй.
– Наверное, ты меня вообще не слушал. Но, на всякий случай… Еще вопросы?
Он и правда перестал его слушать где-то со слов о плотном графике. Но, он был уверен, если бы в его ответах проскользнуло что-то интересное или важное – он бы обратил на это внимание.
– Понятно, – коротко отрезал вампир и со скучающим видом вновь развернулся к столу, распластавшись на нем локтями и уложив поверх ладоней голову.
Расстраивать Эмили правда не стоило, поэтому вампир попытался отстраниться и вообще не продолжать беседу, чтобы не наломать дров в приступе повышенной агрессии. Он еще успеет получше узнать этого парня и, в следующий раз, лучше бы этому произойти не в присутствии Одуванчика. Наверняка Даниэль не так прост, как кажется на первый взгляд. И ведь он тоже может вести себя совершенно иначе, если поблизости не будет Эмили.
– Твоя очередь, – лениво протянул Джек, прикрыв глаза, призывая Мюнесона задать свои вопросы.

Возможно, так успокаивающе подействовал на вампира чай, раз он спокойно смог отреагировать на вопрос Даниэля. Джек мягко посмотрел на Эмили и улыбнулся, в голове тут же начали воспроизводиться картинки из прошлого. Их первая встреча, когда этой девчушке было всего пять лет, прятки, деньги из сухих листочков, которыми они потом «расплатились» за мороженное. Все те дни, что они проводили вместе, сказки и захватывающие истории на ночь, дома из стульев и одеял. Десятый день рождения с похищением именинницы, прятками и догонялками на улице. Все их разговоры о школе, о родителях, о том, что вообще могло беспокоить девичий разум. Все их игры, выходки и другие почти ежедневные развлечения. Как он рад, что его первый настоящий друг все еще с ним рядом. У него совершенно вылетели из головы все неприятные разуму моменты, вроде их размолвки в две тысячи одиннадцатом или странное знакомство с Санни.
— Ей тогда было пять лет. Кажется, так? — он снова глянул на Эмили, словно уточняя у нее эту информацию, а потом задумался, сколько же лет тогда было ему самому. Когда тебе вечно семнадцать, как-то не задумываешься о реальных цифрах, они вообще никакого значения больше не имеют, — А мне... семьдесят четыре, вроде бы. Или семьдесят пять, что-то около того.
Он совсем не смотрел на Даниэля, продолжая то углубляться в собственные воспоминания настолько, что зрительная информация вообще, кажется, переставала поступать в мозг, то с нескрываемым блаженством глядя на Одуванчика. И говорил он так, словно просто выдергивал приятные моменты из памяти, а не рассказывал историю их дружбы какому-то незнакомцу.
— Она спасла меня от двух приставучих копов, а я ее — от безразличных родителей. Помню этот день так ясно, словно он был только вчера.
Мальчишка выпрямился, притянул чашку с чаем ближе к себе и сделал еще несколько глотков. Напиток уже успел немного остыть, и теперь не жег горло, а лишь приятно расходился теплом в груди, словно в унисон нахлынувшим воспоминаниям. Он даже не знал, что еще добавить, ведь Эмили, наверняка, сама все отлично помнила, а о присутствии Даниэля Джек и вовсе успел забыть, несмотря на то, что тот находился лишь в нескольких сантиметрах от него.
Все-таки удивительная у него подруга — она одним только своим присутствием способна заставить Райли искренне улыбаться. Озарять своим лучистым образом всю ту тьму, которая временами над ним нависала. Теперь настроение Джеку не могло испортить вообще ничто и, кажется, он даже был готов принять появление принца в жизни его принцессы. А он так и останется рыцарем, призванным ее оберегать, охранять и защищать.
— Прости, Одуванчик. Вспылил немного, — запоздало, но все же извинился за свое поведение вампир.

Эмили с выдохом улыбнулась, услышав похвалу её тортику, а затем посмотрела на Даниэля, едва сдерживаясь, чтобы не подпереть подбородок ладонью. Услышав же ответ от него по поводу друзей, девушка даже немного свела брови, стало его безумно жаль. Эмили знала, что такое одиночество и не пожелала бы его решительно никому. Ей довелось побыть одной после расставания с Джеком и это были самые страшные годы её жизни, когда она полностью прочувствовала, что значит быть никому не нужной. Да, у неё появились контакты в колледже, но не факт, что они когда-нибудь стали бы ей близки. Ближе, чем Джек - никогда. Стало безумно жаль Дани, захотелось обнять его и уже не выпускать из рук. Конечно, Эми этого не сделала, лишь тихонько вздохнула и чуть улыбнулась, когда услышала, что он начал заводить друзей в Годфри.
- Всему своё время, - проговорила она с улыбкой, - будут и лучшие, я уверена. Ими становятся не быстро.
Она не сомневалась в том, что у юноши достаточно терпения для того, чтобы дать своим потенциальным друзьям время проявить себя, а пока готова была делиться своим собственным теплом, чтобы он не "замёрз" от одиночества. Услышав вопрос по отношению к Джеку, Эмили вскинула брови, словно бы опомнившись. Точно, она ведь не говорила, что дружит с вампиром. Собиралась рассказать об этом, когда он спросил про забинтованную руку, провожая её домой, но как-то не сделала этого. Сначала засмущалась происходящей ситуации, потом растерялась, а потом решила, что это не важно совсем. Как-то рефлекторно Эми провела ладонью по своей шее в задумчивости, словно укус всё ещё был там, и посмотрела на потолок. Возможно, стоило рассказать Дани вообще обо всём, но подходящее ли сегодня для этого время? Нет, точно нет. Посмотрев на Джека, отломила кусочек своего торта и отправила в рот, с любопытством следя за его поведением. Он смягчился по отношению к Даниэлю и этот факт очень радовал Эмили. Видимо, её принц прошёл проверку от храброго рыцаря и теперь между ними налаживался контакт. В груди потеплело, а на губах появилась улыбка. Сделав глоток чая, она приподняла брови. Джек засобирался на выход, едва наладив контакт с Дани. Девушка растерялась и моргнула.
- Уже? Я думала, ты останешься. И ничего ты не срываешь! - негромко пробормотала она, а затем улыбнулась с выдохом, - приходи хоть завтра, хоть когда. В любое время, ты же знаешь.
Она широко улыбнулась, получив поцелуй в лоб, а затем поднялась со стула и обвила руками шею вампира, крепко обнимая и отпуская лишь через пару секунд.
- Ой! Стой!
Девушка заметалась по кухне, собирая контейнеры и торты, а затем протянула упакованный кусочек своему другу.
- Угости Марию от меня, раз уж такое дело. И передавай привет! Пока, Джеки, не пропадай.
Она помахала ему ручкой, когда он уходил, а затем вернулась на своё место за столом и подняла взгляд на Даниэля. Улыбнувшись ему, отломила кусочек торта на своей тарелке и проговорила:
- Надеюсь, ничего страшного, что я дружу с вампиром? Тут у всех разное отношение к разным созданиям, поэтому я не знаю, насколько такая дружба правильна... но ты же видишь - он хороший, - она негромко хохотнула и поставила один локоть на столешницу.
В квартире стало тихо. Нет, не напряжённо тихо, просто спокойно.
- Есть что-то, что ты хочешь обо мне знать? - произнесла девушка, чуть приподняв брови, - Просто ты столько о себе рассказал, отвечая на вопросы Джека, что я теперь, наверное, в твоих глазах какая-то незнакомка.
Эмили негромко рассмеялась и съела кусочек торта, запив его глотком сладкого чая.