Что особенного может быть в сегодняшнем дне? Это не чей-то день рождения и не какой-либо ещё праздник, но для Даниэля он, всё равно, волнительный, ведь сегодня их первое свидание с Эмили. Волнение настигло юношу с самого утра, он не знал, что ему следует делать, как стоит себя вести, как одеться и, вообще, нужно ли выделять это событие, как нечто особенное? На этот вопрос он каждый раз, задавая его, утвердительно кивал в ответ сам себе. Конечно же, стоит. Они начали встречаться ещё с начала месяца, а теперь это, вроде как, новый шаг в отношениях?
После долгих размышлений и переживаний юноша, наконец, собрался и был готов к выходу. Предупредив синеволосую, как всегда, жизнерадостную хозяйку квартиры о своём уходе, Даниэль выскользнул из дома и направился к месту встречи. Вскоре он уже стоял возле дверей маленького уютного кафе, притопывая носком нового кеда и с заметным волнением оглядываясь по сторонам. К груди он прижимал букет цветов, хотя, вообще, не был уверен, что они сейчас были к месту. Может, стоило бы уже подарить нечто более существенное? Как-то слишком поздно в его голову начали приходить эти мысли. Теперь он сам себе казался очень непутёвым спутником жизни. Не удивительно, если через пару таких свиданий Эмили решит его бросить. И вообще, день сегодня пасмурный, нужно было, как всегда, провести его дома, и гороскоп не сошёлся, и Меркурий не в той фазе, и почему, они выбрали именно это кафе неподалёку от колледжа для первого свидания? Может, это было намёком на то, что следовало бы больше времени посвящать учёбе, а не делам любовным?
Даниэль всерьёз чувствовал, как дрожат его коленки, бешено стучит сердце, лишь усиливая волнение, а то, что его девушка всё никак не появлялась в поле зрения, вообще, приводило его в сущий ужас. Вдруг она решила не прийти? Вдруг она решила его бросить? Или, может, хуже: вдруг с ней что-то случилось?!
Брюнет уже чуть ногти грызть не начал, благо, вовремя вспомнил о том, что живёт в двадцать первом веке, и у него есть смартфон. Он сжал чудо техники в трясущихся руках и начал водить дрожащими пальцами по сенсорному экрану. Юноша и сам не понял, что вдруг заставило его обернуться, но невдалеке он увидел знакомый девичий силуэт и облегчённо выдохнул. С ней всё в порядке, она пришла. Не решила его бросить и наплевала на глупый гороскоп. С души брюнета словно камень свалился, и он, расслабившись, убрал мобильник в карман, после чего выпрямился, уже решившись достойно встретить свою вторую половинку. Она, между прочим, пришла вовремя. Просто кто-то настолько сильно волновался, что пришёл на полчаса раньше и мучил себя непонятными тревожными мыслями, взятыми, можно сказать, с пустого места.
- Доброго дня, Эми! – Воодушевлённо поприветствовал Даниэль, расправляя плечи и с ходу вручая девушке букет цветов. – Погодка сегодня скверная, правда? Пойдём внутрь?
Он сам не ожидал от себя, что с ходу начнёт задавать такие обыденные вопросы без всякого напряжения в голосе, мыслях и теле, но ведь они с Эмили знакомы уже больше месяца, в конце-то концов, и скоро будет месяц с тех пор, как они встречаются. Ну, как скоро? Если быть точнее, через тринадцать дней.
Как и предложил Даниэль, молодые люди зашли в кафе. Брюнет бегло осмотрел заведение и указал на свободный столик у окна. Оказавшись на месте, брюнет помог девушке снять пальто и любезно отодвинул стул, чтобы она могла сесть. В принципе, если подумать, не такой уж плохой из него «спутник жизни». По крайней мере, ему так казалось на данный момент.
Устроившись за столом рядом с Эмили, юноша сложил ладони на столе и сцепил пальцы в замок. Атмосфера тут была, скажем…странной. Однако, что именно в ней странного, Даниэль вот так с ходу определить не мог. Взгляд карих глаз поднялся к потолку и медленно поплыл вдоль стен. Кафе как кафе. Может, это просто из-за волнения такое странное чувство? Смирившись с этой мыслью, брюнет пожал плечами самому себе и немного откинулся назад, на спинку стула, выходя из странной затянутой задумчивости.

Утро застает юного магика внезапно – он просыпается от собственного чиха. Парень лежит на полу в подсобном помещении магазина Рэмси, вместо подушки – увесистый том по квантовой физике или чему-то столь же страшному, а вокруг еще несколько самых разных пыльных книжек. Он приподнимается сначала на локтях, оглядывает окружение в полумраке, а затем переходит в сидячее положение, потирая ладонью зудящий нос. Рядом обнаруживается фонарик, который мальчишка берет в свободную руку, и безуспешно щелкает переключатель. Видимо, разрядился за ночь. Еще раз громко чихнув, заставив всю собравшуюся пыль разлететься по воздуху, Эзра поднимается с прохладного пола, отряхивает задницу и ладошки, и выходит в торговое помещение. Он запирает подсобку на ключ, который потом кидает в задний карман джинсов, и медленно движется к окну. Пэрриш все еще путается во времени, когда смотрит на настенные часы со стрелками, поэтому сейчас ему проще определить текущее время суток по положению солнца за окном. Его предположение подтверждается, когда он подходит к кассе и смотрит на часы электронные. Одиннадцать тридцать семь. Магазин должен был быть давно открыт, но, к счастью, о том, что вершитель проспал, Гэвин наверняка не знает, иначе давно бы нашел способ отвесить подзатыльник за неисполнительность. Хорошо хоть наставника уже не удивляет то, что Эзра не так уж часто ночует у него дома – даже два года спустя пацан не может на все сто процентов отказаться от привычки засыпать где придется. У него банально из головы вылетает информация о том, что у него, вообще-то, есть собственная комната с очень удобной кроватью, пышным одеялом и чересчур мягкой подушкой.
Живот урчит, и магик понимает, что если он не поест сейчас, то потом будет страдать до конца рабочего дня. Он сжимает ткань грязноватой футболки как раз на уровне желудка, корчит недовольную мину, оглядывает пустое помещение и, глянув на такие же пустые улицы за окном, принимает окончательное решение в пользу обеда не по расписанию. Он оставляет табличку «закрыто» нетронутой, выходит из магазина, не забыв запереть и входную дверь на ключ (пару раз уже прокололся, а затылок слишком хорошо помнит все щелбаны за подобные проступки, чтобы совершать их вновь), и направляется вниз по улице в поисках пропитания. Идти домой – значит, с вероятностью в пятьдесят процентов натолкнуться на Рэмси, что в сложившихся обстоятельствах не сулит ничего хорошего. Выбор падает на кофейню с яркой вывеской. Дальше идти смысла нет, поэтому мальчишка ускоряет свой шаг, совсем скоро преодолевая порог заведения. Колокольчик над дверью ознаменовывает его прибытие, и он, не замечая ничего вокруг, движется прямиком к барной стойке.
– Что-нибудь посытнее, – говорит Эзра, садясь на высокий прикрученный к полу табурет и выкладывая на столешницу пару мятых купюр и звенящую мелочь, – На что хватит.
У него не так уж много карманных денег, а воровать из кассы книжного магазина тоже чревато. Желания долго ознакомляться с меню (он все еще очень плохо и медленно читает) не возникает, да и считает он все еще с переменным успехом, поэтому, как и всегда, надеется на добросовестность местных работников. Словив недобрый взгляд кассира, Пэрриш хмурит брови, как бы показывая, что жрать он хочет гораздо больше, чем вглядываться в меню, и уж тем более что-либо высчитывать. Сотрудник недовольно сгребает деньги со столешницы в кассу, а сирота крутится на табурете, разглядывая окружающих. Взгляд останавливается на высоком брюнете – единственном знакомом лице из присутствующих. Вместе с ним сидит девушка, с которой он ведет какую-то, по-видимому, увлекательную беседу, поэтому Пэрриш тормозит на очередном повороте лицом к кассе, спиной – к Даниэлю и его спутнице, продолжая ожидать, пока его заказ соизволят уронить перед его носом.

Эмили, как всегда, выглядела прекрасной и была просто невероятно милой. В глазах юноши она чуть ли не светилась, заставляя всё вокруг себя играть новыми красками. Да, эта девушка кардинально меняла его мир, правда, осознать это до конца Даниэль всё ещё не мог. Он наблюдал за её движениями, слушал её речь, внимал её словам и улыбался в ответ. Разве не чудесное воскресенье?
- Я понимаю, насколько важна и интересна твоя работа. – Кивнул брюнет, отзываясь на неловкие извинения собеседницы. – Главное, что тебе нравится. К тому же, у меня у самого не было толком свободного времени для того, чтобы уделять его длительным перепискам. Наверное, для таких загруженных времён можно остаться довольным и просто тем, что мы не потеряли связь.
Проследив за взглядом Эмили, юноша беззлобно усмехнулся в ответ на её смущённую благодарность. За что тут можно было благодарить? Он считал, что букета-то недостаточно для такой встречи.
- Прости, я…эм…нигде в Годфри не смог найти пионы. – Даниэль виновато приподнял плечи и, было уже, снова потянулся к затылку, чтобы неловко его потереть, но тут колокольчик на входной двери оповестил о приходе нового посетителя.
Почему-то этот звук заставил юношу выпрямиться и мгновенно устремить свой взгляд в сторону нового посетителя. Брюнет сначала собственным глазам не поверил, но потом, всё же, сосредоточенно прищурился и убедился в том, что в кафе зашёл не кто иной, как Эзра Пэрриш. Да-да, это точно он, только вот что он мог забыть в студенческом кафе в раннее утро? Хм…наверное, он пришёл сюда за едой. Но, вообще, это не так уж и важно.
Даниэль поджал губы и перевёл взгляд обратно на свою собеседницу. Он уже успел совершенно забыть о том чувстве беспокойства, что щекотало его грудь несколько минут назад, ведь, как-никак, рядом Эмили, да и потом, здесь появилось ещё одно знакомое лицо.
- Да…насчёт кофе…мне понравился тот горький, э…эспрессо? – Брюнет глупо хихикнул и подтянул к себе, наконец, аккуратную книжечку с меню. – Наверное, его и закажу.
Юноша пробежался сосредоточенным взглядом по перечню непонятных ему, совершенно ни о чём не говорящих названий, а затем вновь выпрямился, отодвигая бесполезное меню в сторону.
- Ты пока выбирай, Эми. – С мягкой улыбкой попросил Даниэль, уже медленно поднимаясь из-за стола. – Мне нужно…эм…поздороваться кое с кем.
Он качнул головой в сторону стойки, где расположился Эзра, и, поднявшись со стула окончательно, осторожно вырулил к своей цели. Правда, в этот момент колокольчик входной двери снова зазвенел, оповещая о новых посетителях. Отчего-то этот новый звон вызвал волну неприятных мурашек, пробежавшихся по спине парня и заставивших волосы на загривке встать дыбом. Возможно, тёмная короткая шевелюра приподнялась даже на затылке, но маловероятно, что это кто-то заметил. Три странных парня в жутковатых через чур тёплых куртках вызывали если не подозрение, то заранее, возможно, неоправданную неприязнь. Как только эта троица миновала их с Эмили столик, Даниэль поёжился и слабо покачал головой, вспоминая о том, что он собрался пойти поздороваться с Эзрой. К большому удивлению юноши и к последующему его ужасу, юного приятеля только что опрокинули с его высокого круглого и крутящегося места за стойкой. Конечно, теперь появился повод подойти, но приятного и радостного, на самом деле, было мало.
- Эй, Эзра!.. – Взволнованно пробормотал брюнет, поспешно перебирая ногами и приближаясь к магику, чтобы подать ему руку и помочь подняться. – Сильно ушибся?
В конечном итоге, юноша практически поставил своего приятеля на ноги и бегло осмотрел его с ног до головы.
- Каким ветром тебя сюда занесло, приятель? – С искренним удивлением в голосе поинтересовался Даниэль, и, в конце своего вопроса, не сдержал улыбки, осторожно похлопав ладонью по мягким волосам Эзры.
На эти мгновенья жуткая троица вылетела из головы парня, но об этом ему незамедлительно напомнила очередная волна мурашек, вновь пробежавшихся по спине. Он выпрямился и обернулся на троих странных парней, стоявших теперь у стойки напротив баристы. Что-то странное было в этих молодых людях. Что-то скрыто жуткое, от чего внутренний голос советовал бежать, и поскорее. Однако Даниэль пытался унять непонятное волнение в груди, отмахнуться от советов того, что лично он именовал «шестым чувством», но уверить себя до конца в абсолютной безоблачности и безопасности ситуации почему-то не получалось.

Магик подпирает щеку ладошкой, локтем упершись в столешницу, а второй рукой перестукивает по ней кончиками пальцев. Нога в нетерпении дергается, Эзра вообще не скрывает свое неумение ждать. Желудок урчит, мальчишка закатывает глаза и недовольно выдыхает, словно прошла уже целая вечность с момента озвучивания его заказа. Колокольчик в дверях ознаменовывает приход еще кого-то, и лишь когда дверь за незнакомцами хлопает, Эзра смотрит на вошедших через плечо. Ничего интересного или хотя бы знакомого в их лицах не наблюдает, а потом вновь разворачивается к стойке, чтобы продолжить слушать урчание желудка под аккомпанемент собственных нетерпеливых вздохов. Однако незнакомцы все же заставляют Пэрриша обратить на себя внимание, когда один из них бесцеремонно пихает его в бок, заставляя не только слететь со стула, но и оказаться от него на расстоянии пары метров.
– Какого…?! – только и успевает выпалить Эзра, столкнувшись затылком с одним из столиков. Хорошо еще, что не об угол, и что за ним никто не сидел. Хотя последнее, конечно, волнует сейчас вершителя меньше всего.
Эзра поднимает взгляд наверх, потирая ушибленное место, и видит перед собой протянутую руку Даниэля. Он вновь закатывает глаза, крутя головой, обреченно выдыхает и, помахав ладошкой в знак того, что справится сам, поднимается на ноги, опираясь на тот самый стол, с которым у них буквально минуту назад случилось столкновение.
– Трепало и сильнее, – сквозь зубы шипит магик в ответ на заданный Даниэлем вопрос, но так и не поднял к нему взгляда, – Я пришел сюда пожрать. Зачем еще ходят в, мать его, кафе?!
Он не зол на друга, он зол на трех охреневших подростков, которым едва-едва дашь больше, чем самому Эзре. На них его взгляд и устремлен. Мальчишка отряхивает коленки и плечи, закатывает рукава легкой куртки, рукой словно отодвигает Даниэля назад, вполне серьезно отдавая приказ «Отойди и не мешайся». Черт знает, сработает ли его телепатический посыл – не так уж хорош он был в том профиле, который приходится изучать по книжкам (не умея при  этом должным образом читать) и чрезвычайно редким возможностям применить хоть что-то на практике. Но, в целом, его не сильно волнует результат неожиданного эксперимента с чужим сознанием – сейчас ему хочется почесать кулаки о морды наглецов и прогнать их к ебене-фене. Встряхнув шеей и руками, Пэрриш уверенным шагом направляется обратно к своим обидчикам и, не думая, замахивается и прописывает ближайшему в лицо кулаком.
– Нахрен пошли отсюда! – громко говорит Эзра, злостно сведя брови и устремляя взгляд к блондину.
Наверное, стоило и эти слова попытаться «вписать» в безмозглые головы негодяев. К сожалению, Эзра понимает это уже после того, как их произносит. Но это ведь не мешает ему попробовать внушить им что-то еще? Вот только времени может не хватить, учитывая, что он уже сделал свой весьма агрессивный ход. Пока он не получил ответной реакции на внезапную встречу его кулака с челюстью одного из брюнетов, парнишка пытается выудить поток явно дерьмовых мыслей из умов подростков, не сводя с них своего взгляда, особенно пристально наблюдая за блондином.

Раздражённый тон Эзры заставил Даниэля удивлённо вскинуть брови. Конечно же, брюнет понимал, что адресовать это самое раздражение самому себе не стоит: подросток оказался в ситуации, которого любого выбила бы из колеи. Его же просто откинули в сторону, словно бы он ничего не значил, был пустым местом. Это непростительно, и, как только юноша это понял, он решительно сдвинул брови, развернулся к троице хулиганов и уже готов был и сам ударить кого-нибудь из них. Отчего-то вся эта ситуация заставляла грудь брюнета болеть от непонятного жгучего чувства, которое усиливалось с каждой минутой.
«Отойди и не мешайся» - Даниэль не слышал этого приказа, однако, как только он телепатически сформировался и достиг разума юноши, он тут же успокоился, разжал кулаки и опустил напряжённые до этого плечи. Что он только что собирался сделать? Как вообще мог помыслить себе драку со сверстниками? Только не снова…
Выдохнув, брюнет послушно сделал небольшой шаг назад, и тут же увидел, как Эзра в стремительном движении сам за себя мстит. Это зрелище заставило студента в удивлении приоткрыть рот. Один подросток, ещё совсем ребёнок, против троих наглых, явно не видящих граней приличия и хорошего поведения, парней. По-хорошему, если до конца следовать приказу юного телепата, Даниэлю нужно было вернуться на место, за столик, обратно к Эмили, но всё, что брюнет сделал – это повернул голову и встретил обеспокоенный взгляд серо-голубых глаз. О, нет…нельзя её волновать, но и Эзру бросать нельзя. Нужно просто попробовать всё уладить. Эх, если бы это было так просто.
Юноша шумно выдохнул и возвратил своё внимание к стоящим перед ним парням. Напряжение в воздухе уже практически осязалось и всё продолжало нарастать, но что с этим может поделать простой человек, совершенно не разбирающийся в психологии и, на крайний случай, совсем не умеющий драться? Телепатический приказ неопытного телепата всё ещё продолжал действовать, но Даниэль уже чётко осознавал, что дальше «не мешаться» он не может. Один из невеж, похоже, терял терпение и достигал его предела, что было заметно по повышенным нотам его голоса и красным щекам.
- Эй, парни, успокойтесь. – Всё же, не удержался брюнет, проговаривая слова достаточно громко для того, чтобы его слышали. – Мне кажется, сотрудник этого уютного заведения выразился предельно ясно. Если вам так хочется, закажите кофе в другом месте и, мой вам совет, в следующий раз не сбрасывайте никого со стульев.
Он сделал несколько шагов вперёд, уверенно загораживая собой Эзру, выпрямляя спину и расправляя плечи. Благо, рост помогал ему выглядеть внушительно и добавлял ещё чуть больше серьёзности его словам. Губы юноши были немного поджаты, а брови – так же слегка нахмурены. В целом, сложно было сказать, что юноша настроен агрессивно, но то, что настроен он был решительно, не вызывало никаких сомнений. Ему не было страшно. Он был готов принять удар и ответить на него тем же, он не боялся боли. Беспокоило лишь неприятное жгучее чувство, снова зарождающееся в груди – необъяснимый и неудержимый гнев. До боли знакомо и ужасно неприятно, как и в тот раз, в жизни до Годфри, в день, когда в жизни этого юноши всё изменилось. Если здесь произойдёт драка – что скажет на это Эмили? Вот так первое свидание…
Да и Эзра, наверняка, будет недоволен и вот-вот заявит об этом, ибо этот парнишка привык к жизни в одиночку. Наверняка, за него редко кто заступался. И заступался ли вообще – большой вопрос.
Тем не менее, отступать уже было поздно. Шаг вперёд был сделан, пускай очень необдуманный и какой-то через чур отчаянный. Но это Даниэль осознал как-то слишком поздно, когда всё уже было сделано и сказано. Назад дороги нет.

Он морщится от недовольства, когда его называют хилым. Да они понятия не имеют, с кем связались. В такие моменты Эзра ненавидит свой профиль. Вершители - катализаторы. Единственный магический профиль из всех, который вообще ничего не способен создать. Только усилить, ослабить, заглушить. Вместе с Рэмси они составляют идеальную команду, вы только вообразите, на что способен стихийник, чьи заклинания усиливаются до просто каких-то немыслимых пределов. Вершители вообще в паре с кем угодно могут создать идеальное комбо, но в одиночку они не полезнее мешка с дерьмом. Раздражает, бесит, напрягает. Именно поэтому он так отчаянно пытается постичь телепатию, несмотря на уже набитую на ребрах татуировку.
Похоже, даже сотрудник за кассой скорее находится на стороне Эзры, чем на стороне бестолковой троицы. Так или иначе, им никто здесь не рад, любой, кого ни спроси, скажет вам сейчас, что был бы не против, если наглых студентов выставят за дверь заведения. Тем лучше. Пэрриш может поспособствовать этому, оказавшись, своего рода, героем в глазах посетителей и персонала, а значит, не получит нагоняй от наставника.
– Ты кого ребенком назвал, эй! – раздраженно бросает Эзра, закатывая съехавший на предплечье рукав, и недовольно сводит брови, сверля взглядом старшего из компании, совершенно игнорируя при этом просьбу повторить заказ.
Сейчас от его магии никакой практической пользы. Но это не сильно его смущает, потому что в своей физической силе сирота тоже уверен. Возможно, даже чересчур уверен. Зато эта самая вера помогает ему не тормозить, не сомневаться, не бездействовать в сложившемся хаосе.
Он ненадолго застывает, когда брюнет с туповатым лицом, краснея, орет на баристу, Даниэль и его спутница раскрывают рты, впутывая себя – простых людей (а для Годфри это важное уточнение, пожалуй) – в эту дурацкую перепалку. Эзра чувствует в себе силы совладать со всеми тремя, поэтому откровенно не понимает, зачем ребятам вообще нужно было подниматься из-за стола, прерывая свое свидание. Он чувствует, как девичьи пальцы касаются его плеча, и моментально его одергивает, не признавая эти тактильные подходы, направленные, очевидно, на то, чтобы успокоить ярость, кипящую в груди магика. Ему плевать на то, что она говорит, ему совершенно безразлично то, что еще может сказать Даниэль. Гневу нужно было найти выход.
– Ну уж нет, – под нос бурчит мальчишка, но стоящие рядом с ним Эмили и Даниэль довольно четко могут его слышать, – Я это так просто, блять, не оставлю.
Вершитель крепко сжимает кулаки, подходит ближе к блондину, хватает его за ворот и тащит на себя, заставляя упасть со стула. Спиной падать, между прочим, гораздо неприятнее, чем боком. Перебирает пальцами, заставляя костяшки хрустнуть, вновь сжимает в кулак и делает очередной замах, в этот раз целясь в лицо предполагаемому лидеру неудавшейся банды.
– Я что, блять, неясно выразился?! А ну съебали отсюда нахуй, сукины дети!
Ему всего шестнадцать и он даже не выглядит старше своего возраста, но то, как он себя держит, как ведет себя, как говорит – все это показывает лишь то, насколько сильно он уверен в своих силах. Если трио идиотов окажется простыми людьми, то у него есть вполне реальные шансы им надавать. Сколько раз, еще в Нью-Йорке, ему приходилось отбиваться от недовольных и вусмерть накачавшихся клиентов, от неуравновешенных конкурентов, от других бездомных негодяев, которые готовы были глаза выколоть за засохшую булку хлеба в мусорном контейнере. А если не люди? Годфри полон сверхъестественного, и любая нежить априори физически сильнее, чем человек. Что ж, тогда, возможно, у него проблемы, но Эзра об этом не думает, он даже не допускает подобной мысли. Он уверен в себе также, как и всегда. Оттого ли он так слепо верит в свои силы, что ему, в общем-то, нечего в этой жизни терять?

Странно, что воздух до сих пор не искрил – настолько отчётливо чувствовалось в нём всё нарастающее напряжение. И правда, очень много голосов, больше всего раздражал тот, что исходил от истеричного баристы, однако даже он не мешал Даниэлю сосредоточенно сверлить взглядом стоящих перед ним троих наглецов. Лишь один голос мог выбить его из мрачнеющих раздумий – голос Эмили, который прозвучал незамедлительно, стоило только о нём подумать. Брюнет вздрогнул и перевёл на приблизившуюся девушку, сразу же растеряв всю свою уверенность. Сейчас он стал выглядеть как обычно: растерянно и безобидно, карие глаза заблестели беспокойством, наблюдая за тем, как девушка осторожно касается плеча Эзры и пытается всех успокоить. Да, немного странное вышло знакомство у этих двоих, и теперь уже совершенно точно можно было сказать, что первое свидание абсолютно и бесповоротно испорчено. Вместо Даниэля на парней накинулся Эзра, словно бы сорвавшийся с цепи. Юноша ещё никогда не видел этого парнишку в таком состоянии. Сейчас он выглядел так, будто готов был свернуть горы, но это не мешало сердцу в груди обеспокоенно биться. Приближалось что-то нехорошее. Стоило бы помочь своему приятелю, но вместо этого брюнет вцепился в хрупкие ладони своей девушки, следуя её совету и стараясь хотя бы со своей стороны не превращать этот день в окончательный кошмар. Он должен быть с ней. И совершенно плевать, что говорят или делают эти ублюдки. Правильнее было бы отойти в сторону и, без всяких угроз и предупреждений просто вызвать полицию. Да, отойти к столику, где висит пальто, в кармане которого мобильник.
- Не бойся, Эми, всё будет хорошо. – Не очень убедительно пообещал Даниэль и приобнял девушку одной рукой, осторожно разворачивая её обратно к столику и делая несколько небольших шагов вместе с ней.
Но, разумеется, никто не успел как следует никуда отойти: забрякали ключи в замочной скважине, заставив брюнета замереть, а затем, после громкого и, по всей видимости, отчаянного крика рослого брюнета, раздался выстрел. Резко развернувшись, юноша только и сообразил, что нужно уберечь Эмили от столь ужасного кровавого вида убитого баристы.
- Не смотри. – Отрывист  выдохнул студент, закрывая девушке глаза одной ладонью, а затем осторожно прижал к груди. – Не надо туда смотреть…
Он сам не понимал, почему его не так уж сильно ужасает вид мёртвого человека – раньше он ведь не видел трупов. Возможно, его он бесил так же сильно, как и черноволосого парня, который теперь направил пистолет на возлюбленную парочку. Вернее, конкретно на Эмили, раз он теперь обратился к ней.
За стойкой теперь не было видно трупа, но если девушка туда пойдёт, чтобы по просьбе приготовить кофе…даже страшно представить, что случится с её сознанием. Больше всего сейчас Даниэль боялся не за себя, а за Эмили с Эзрой. Но парнишке он помочь не мог, а вот хрупкому созданию, стоящему сейчас рядом. Грудь снова обожгло, но юноша не спешил делать глупостей – просто сделал небольшой шаг вперёд и с хмурой миной загородил собой девушку, чтобы, в случае чего, схлопотать пулю вместо неё. Препятствовать её согласию или несогласию приготовить очумелому, обвешанному оружием парню он не собирался, да и защитить он её толком не мог. В конце концов, оружия с собой не носил, пользоваться им вообще не умел, как, собственно, и драться, пусть сейчас ему казалось, что, глядя на направленный в свою сторону пистолет, он определённо точно знает, как его выбить. Но…это же абсолютное безумие. Он был бесполезен. Абсолютно бесполезен в этом внезапно обрушившемся на голову кошмаре. Это жутко его раздражало, но адекватного плана по спасению в голове не рождалось. Разве что попробовать отмотать время назад и уйти из кафе раньше, чем эти трое сюда ввалились.
- Пойдёшь?.. – Тихо поинтересовался Даниэль, медленно заглядывая через собственное плечо на Эмили.

Теперь еще и клоп. Не то, чтобы Эзру задевают подобные детские обзывательства, но сейчас любое слово из поганых уст троицы студентов неприятно режут по ушам, заставляя глаз дергаться, а костяшки в кисти хрустеть от желания в кровь разбить собственные кулаки о наглые лица парней. Эзра стоит совсем рядом с блондином и тем, кто очень скоро покажет весь свой арсенал под пуховиком. Даниэль, наконец, бросает попытки вразумить малолетнего магика и все силы направляет на то, чтобы успокоить и защитить свою спутницу, уводя ее чуть в сторону. Эзра довольно хмыкает, теперь-то его никто останавливать не будет.
Бариста ведет себя очень глупо. Зачем, вот зачем болтать без умолку. Словами ничего не решишь, люди слишком часто лгут, слишком часто неверно выражают свои мысли, слишком часто неправильно друг друга понимают, чтобы придавать словам такое уж всерьез миротворческое значение. Несмотря на то, что мужик за стойкой находится на стороне внезапного «добра» в лице всех присутствующих, кроме парнишек в теплой одежде, он начинает бесить уже даже Пэрриша. Но не успевает магик тявкнуть что-то вроде «умолкни», как раздается выстрел. Четкое попадание в голову. Эзра инстинктивно делает два неспешных шага назад. Глаза слегка округлились. Нет, он не напуган, ничуть. Ему приходилось видеть вещи пострашнее, он к подобному привычен и почти никогда не боялся тоже схлопотать пулю. Но сейчас в нем откуда-то возникает желание, стремление, помочь избежать смерти всем остальным невинным посетителям. Если бы не защелкнутая дверь, Пэрриш, не раздумывая, набросился бы на увешанного разного рода взрывчаткой парня и вытолкнул бы его на улицу. Его, пусть и небольшое, тело могло бы хоть немного ослабить предстоящий взрыв, а стены здания, пусть и обвалились бы, зато явно спасли бы от излишних осколков всех присутствующих. Нет гарантий, конечно, что остальные двое тоже не увешаны бомбами, они все-таки все втроем заявились в пуховиках, но в такие моменты Эзра никогда не бывает расчетливым и спокойным. В такие моменты в нем бушует ненависть, злоба, ярость и он, увы, ведом исключительно такими эмоциями. Хорошо, все-таки, что старший закрыл входную дверь.
Девушка шагает за стойку и принимается варить кофе для нетерпеливых убийц, а Эзру это все раздражает. Вся это ситуация. Уже даже он понимает, к чему все идет. Еще один необдуманный удар и вся кофейня взлетит на воздух. Даниэль ничего не сможет исправить – слишком мягкий. Его спутница, очевидно, тоже – создается впечатление, что она вот-вот рухнет в бессознательное состояние. Все остальные либо уже мертвы, как бариста за стойкой, либо вжались в сидения своих диванов так, что одни носы и видно. Пэрриш не герой, Пэрриш тоже едва ли сможет как-то исправить ситуацию, но, за неимением выбора, приходится прикусить язык, чтобы выиграть время на размышления. И все-таки, мозгов в сознании шестнадцатилетнего паренька, даже с тем, что он рано повзрослел, не так уж и много, раз он снова раскрывает рот. В этот раз он говорит негромко, без наездов, даже спокойно, лишь с нескрываемым отвращением к собеседникам.
– Может, уже скажете? – он приподнял одну бровь, смотря в глаза блондину, – Вы ведь сейчас какую-то проникновенную, мать ее, речь будете толкать о несправедливости или еще какой-то ерунде, а?
Если бы они хотели взрыва ради взрыва, он бы уже давно состоялся, без всех этих прелюдий, болтовни, заказов кофе. Очевидно, у ребят какие-то свои, сумасшедшие, мысли и идеи, которые им так хочется передать перед тем, как заставить сдетонировать все сраные пояса. Хотя и это странно. Какой смысл? Умрут все, без исключений, их гениальную речь никто не сможет донести до окружающих и в газетах об этом ни слова не напишут, потому что со стороны это будет просто теракт, трагедия. Или все же кого-то отпустят, чтобы тот передал посыл в массы?
– Просто давайте уже быстрее, – он кидает отстраненный взгляд куда-то в пол и крутит кистью правой руки, как бы призывая скорее совершить то, о чем  он говорит, – Они и так все до усрачки напуганы, можно уже переходить к своей бессмысленной болтовне.
Эзра не хочет никого провоцировать, но и молчать не может. В конечном счете, если они так уж уверены в своих силах и возможностях, едва ли хоть кто-то в этом помещении сможет им вообще помешать.

Когда Эмили выскользнула из его рук, в глазах Даниэля всё вдруг потемнело. Ни от страха, ни от волнения и ни от внезапной нехватки воздуха, а от гнева. Темноволосому парню с пушками, похоже, было весело за всем этим наблюдать. Когда он раздражённо повторил свой заказ, закончив его угрозой,  юноша даже едва заметно сдвинулся в его сторону, в секундном порыве, всё же, вырвать из его рук пушку, прижать к стойке и продырявить его башку его же пистолетом. Но, во-первых, не факт, что всё пройдёт гладко, во-вторых, что будет с Эмили и остальными людьми в зале, если этот манёвр, всё-таки, удастся, а в-третьих, что станет с ним самим, если он отнимет чью-то жизнь? Здравый смысл моментально взял верх, и Даниэль лишь немного покачнулся, едва ли выдавая своё стремление сократить расстояние с придурковатым ценителем кофе. От безрассудства никому лучше не станет, это очевидно, а потому, пока что, остаётся только с силой сжимать кулаки до треска кожи и скрипеть зубами.
Взгляд карих глаз перешёл на Эзру. Он, похоже, был уже на грани собственного терпения, скалил зубы и рычал, готовый наброситься в любой момент. Тихо сглотнув, юноша бесшумно двинулся вперёд, сокращая расстояние между собой и своим другом. Рука легла на дальнее мальчишечье плечо, и Даниэль склонился к уху своего приятеля.
- Эзра. – Тихо позвал брюнет, осторожно и ненавязчиво придвигая друга поближе к себе. – Успокойся, друг, пошли присядем.
По виску прокатилась тяжёлая капля пота. Ему самому было трудно сдерживаться, особенно разбирая все нотки раздражения и откровенного нахальства в голосе своих обнаглевших ровесников, но терять голову сейчас было не самым лучшим выбором. 
Конечно, Даниэлю было известно, насколько может быть упрям его друг, а потому, дождавшись, пока тот, наконец, переведёт взгляд на его лицо, пару раз ударил подушечкой указательного пальца в собственный висок, как бы подавая сигнал. Юноша знал, что Эзра не простой мальчик – он маг, даже более того, он не просто маг – он изучает телепатию. Самому старшему подростку сложно было оценить, насколько успешно, но он ведь сам помогал ему в этом деле и мог видеть, иногда даже чувствовать на себе его способности. Юный маг обязан был понять этот сигнал к прочтению мыслей, хотя это, возможно, не исключит его упрямства. Говорить сейчас вслух может быть опасно, но главное, чтобы больше не было никакой агрессии в сторону этих ребят.
Выпрямившись, юноша взволнованно посмотрел на Эмили, которая сейчас стояла за стойкой и варила одному из террористов кофе. Вот кто точно всё сделает правильно – ей не нужен контроль, и в ней можно не сомневаться. Брюнет постоял так совсем чуть-чуть, глядя на девушку с едва заметной улыбкой, которая казалась неестественной из-за сильно сведённых бровей. Слабо кивнув будто бы самому себе, Даниэль вновь потянул Эзру к себе, надавливая на его дальнее плечо немного сильнее и уводя друга к ближайшему столику. Усевшись, наконец, на стул, напротив юного мага, юноша постарался собрать все свои мысли в единое целое и попробовал поговорить с подростком-телепатом без слов.
«Э…Эзра, слушай, ты читал их?» – Брюнет указал кивком в сторону стойки, вместе с этим стараясь не смотреть на самих детей террора. – «Белобрысый, кажется, управляет этими двумя. Мне кажется, у него в рюкзаке что пострашнее обычных пушек…нужно что-то сделать. Не можешь, например, заставить того нервного кофемана отрубиться?»
Даниэль поджал губы и немного согнулся, сложив руки на столе и сцепив пальцы в замок. Не то, чтобы ему было трудно думать, просто именно в этой ситуации, когда Эмили не рядом, не у него под боком, а стоит прямо под пушкой какого-то заносчивого засранца, мысли путались и стремились свернуться в комок. Нахмурившись, юноша ненадолго опустил взгляд, переживая новую волну нахлынувшего волнения, а потом всё же поднял глаза к приятелю. Интересно, он, вообще, слышал его мысли?

Если ему удастся прочитать мысли наглецов, он, несомненно, обо всем узнает первым. Но их головы, похоже, вообще мозгов не содержат, раз Эзра не может к ним пробиться до сих пор. Он не бросает попыток проникнуть в их сознание, но еле слышно шипит сквозь зубы, когда в очередной раз эти попытки ни к чему не приводят. Телепат из него пока практически нулевой, но раньше ему удавалось «читать» людей. Да, чаще всего это лишь обрывки мыслей, иногда даже неполные слова или вообще какая-то околесица (возможно, он трактует их как-то неверно или роль играет плохое знание языка?), но он слышит хоть что-то. Бесит.
Эзра чувствует ладонь своего высокого приятеля, опустившуюся ему на плечо. Он чуть поворачивает к нему голову, когда тот начинает шептать и отводить его в сторону. Объективно говоря, сейчас магик ничего не может сделать, чтобы ситуацию исправить, а своей излишней болтовней может даже хуже сделать. Итак вон шугают бедную слабую девчонку, пушками разного размера и калибра светят направо и налево. Тьфу. Пэрриш снова шипит сквозь стиснутые зубы, но медленно идет вслед за Даниэлем, тем более что тот явно – хоть невербально – дал понять, что хочет передать своему другу послание, которое прочесть придется с применением все той же телепатии. Что ж, хрен разбери, почему Эзре не удается ворваться в головы троицы, но в голову Даниэля врывать получается вполне неплохо – проверено на практике. А сейчас он, к тому же, сам настроен на то, чтобы свои мысли передать. Можно сказать, открывает все ворота перед неумелым телепатом, облегчая ему задачу просто донельзя.
«Пытался», – Пэрриш передает максимально короткие послания, потому что так больше шансов, что сообщение дойдет до товарища целиком, ничего не потеряется, не пропадет. Так больше шансов, что они друг друга смогут понять. Парень задумался. Он медленно поворачивает голову чуть в сторону, наблюдая за блондином и его шестерками, пытаясь соотнести произнесенные Даниэлем слова и реальную ситуацию. Он хмурит брови, глядя на рюкзак, на куртки, на автоматы. Да, очень похоже на типичный теракт, теперь он в этом уверен. Он пытается абстрагироваться, закрывает глаза, отрывает руки от поверхности стола, сосредотачивая все свое внимание на слухе. Тик-так. Ему кажется? Черт его знает, действительно ли он улавливает тиканье часов из рюкзака или ему все это только чудится на фоне происходящего. С другой стороны, в этом есть смысл, если не упускать из виду то, что пришли пацаны в теплых куртках, под которыми пряталось огнестрельное оружие. «Не могу. Ни черта не слышу. Безмозглые куски дерьма. Попробую еще раз, но мне придется подойти ближе. Может, дело еще и в расстоянии».
Магик медленно поднимается из-за стола, чтобы не привлекать к себе внимания подростков-смертников, а затем делает пару шагов вперед, попутно выкручивая кисти рук в карманах куртки. Еще несколько шагов – и будет хреново, потому что даже такие идиоты, как эти трое, заметят, что Эзра излишне много перемещается по помещению. Но он все еще слишком далеко от жертвы, чтобы даже пытаться что-то ему внушать.
– Эй, Митч! – зовет он самую противную рожу, – Тебя ведь так зовут, а?
Он привлекает внимание противников, теперь он у них на виду и его движения не должны вызвать слишком уж негативной реакции, как если бы он пытался делать это по-тихому. Как только мальчишка встречается взглядом с Митчем и сокращает между ними расстояние до, примерно, шагов пяти-шести, он пытается применить на практике полученные из глупых книжек знания. «Ты перепил кофе. Тебя колбасит. Сейчас ты ударишься головой о полку со спиртным за твоей спиной так сильно, что потеряешь сознание».
Дело сделано. Осталось только надеяться, что это сработает, потому что больше, по большому счету, Эзра ни на что не способен, и никак иначе поспособствовать решению сложившейся проблемы не может.

Услышав ответ приятеля, Даниэль нахмурился. Он считал Эзру хорошим другом, собственно, сейчас ничего не изменилось, и был благодарен ему за попытки помочь, но, как только он в своих мыслях услышал его послание о том, что эти парни просто не читаемые, что-то как будто щёлкнуло внутри.
Брюнет проследил за тем, как его приятель встаёт из-за стола и направляется прямиком к стойке. Он согласился помочь, согласился рисковать собой, но, почему-то именно в тот момент, когда он обратился к Митчу, юноше вдруг очень захотелось пресечь эту затею. Что-то внутри подсказывало, что это не кончится ничем хорошим, по всему телу от макушки до пяток прошлись многочисленные волны мурашек, заставляя дыхание замереть, а сердце бешено заколотиться. Сейчас точно случится что-то нехорошее – Даниэль уже понял, что этому странному предчувствию, этим странным словам, которые всплывают в сознании сами собой, можно доверять. Даже, пожалуй, нужно…
В один момент в зале как будто воцарилась абсолютная тишина. Взгляд карих глаз устремился вперёд, на Эмили, которую только что самым беспардонным образом согнули пополам. Он слышал, как её лоб соприкасается с деревянной поверхностью, как будто бы здание заполнил один только этот звук. Кровь…
Зрачки сузились, сердце продолжило колотиться с двойной бешеной силой, взор затмила красная пелена. Кровь. Эта тварь. Ударила Эмили. И теперь у неё. Идёт кровь.
Даниэль резко подскочил со стула, так, что тот отлетел в сторону, миновал стоявшего впереди Эзру за какую-то долю секунды, резко столкнул со стула блондина с двумя внушительными пушками. Юноше было вообще неважно, что дуло направлено в его сторону. Попасть с такого расстояния в человека, даже если он движется, – ничего не стоит, однако всё происходило с такой скоростью, что сам Даниэль ничего не успел толком понять.
Бешенство. Боль. Страх? Он не мог различить даже собственных чувств, не то, что намерений. Просто набить кому-нибудь рожу, несмотря на то, что кругом опасность, и навис запах смерти. Обе руки оперлись на лакированную высокую столешницу, и брюнет в одно ловкое движение на неё запрыгнул, однако, стоило только продолжить движение вперёд, за сантиметры до заветной цели, что-то вдруг потянуло назад, что-то помешало, затормозило, и Даниэль, вытянув руки вперёд, неуклюже перевалился через стойку головой вниз. Вот облом, а так хорошо всё начиналось. Но тут же пропало и обжигающее чувство в груди, и разум прояснился, и до брюнета, наконец, дошло, что же он, всё-таки, в итоге, только что сделал. Грёбаный…самоубийца.

Эмили слышала дыхание у себя за спиной, она чувствовала его не только своей кожей, но и инстинктами. Она чувствовала его присутствие, чувствовала его ярость, чувствовала его презрение и ненависть. И это заставляло её практически затаивать дыхание от ужаса. И, на самом деле, страх её не был иррациональным, учитывая, что произошло дальше. Она испуганно ахнула, когда Митч схватил её за голову и в то же мгновение поняла, что ещё мгновение и в лучшем случае её нос будет сломан. Она резко дёрнулась и, ударив обеими ногами по шкафу у колен, смогла отстраниться и удар пришёлся на лоб. Минус заключался в том, что в итоге она сильно ударилась именно об край и получила приличное рассечение. из которого на лицо тут же хлынула горячая кровь. Словно змея, Эмили извернулась из хватки психа и в ужасе отпрянула, ударившись плечом о стойку. Перед глазами всё плыло, удар со стороны Митча был такой силы, что мысли в голове рассыпались по углам, отдавшись звуком битого стекла. Эмили начало слегка подташнивать, перед взором появились тёмные пятна, расползающиеся в разные стороны, искажающие пространство. В какой-то момент захотелось просто сомкнуть ресницы и упасть в бездну своего собственного сознания, дать себе возможность отдохнуть от этого ужаса. В этот момент из глубины сознания показалась когтистая лапа, впиваясь в затылок, желая прорвать, прогрызть себе путь наружу. Слюна во рту загустела, отдала привкусом железа. По груди разлилось глубокое горячее животное дыхание, ожидающее момента, когда сможет коснуться ноздрей Эмили, но этого не произошло. Тварь с рыком скрылась в бездне в то же мгновение, когда девушка услышала шум из-за стойки. Даниэль рванул в её сторону, а ведь она даже ещё не полностью ощутила боль, пребывая в какой-то колокольном состоянии шока. Всё произошло в пару мгновений. Она хотела вразумить его, не делать глупостей, но вместо этого с ужасом хватанула ртом воздух, когда услышала трель выстрелов. Дани пытался перепрыгнуть стойку, но так на ней и остался. Его схватили с той стороны. Затылок Эмили моментально покрылся мурашками и она резко развернулась, вплотную приближаясь к юноше на стойке. Её пальцы обхватили его одежду, а его голова была прижата к её груди. Жест вышел спонтанный, но на самом деле она хотела прикрыть его от психа, который сейчас стоял у неё за спиной. Эмили сжалась и зажмурилась, а слёзы неконтролируемо побежали из глаз, смешиваясь с обильно текущей кровью, капая на голову и одежду Даниэля алыми каплями.
- Хватит, прошу! - взмолилась Эмили, почти задыхаясь, паника, наконец, взяла своё, заставляя её терять воздух и дрожать, - Не трогайте его! Он просто хотел меня защитить!
Она держала его крепко, но при этом совсем немного отстранилась. Несмотря на панику и на то, что от истерических вздохов грудь неравномерно вздымалась, она всё ещё могла мыслить и оценивать ситуацию. Если Митч со спины толкнёт её вперёд, она не сделает больно Дани, у неё будет пространство, чтобы упереться руками. Если же он решит выстрелить, она станет щитом. Если понадобится, она многое выдержит, она была в этом абсолютно уверена. Всхлипнув, Эми сглотнула и проговорила тише:
- Умоляю, просто оставьте нас в покое... пожалуйста... не раньте его...
Она глотала слёзы так тихо, как могла, хотя, конечно, судорожные вдохи было уже не скрыть, не сейчас, не в том состоянии, в котором она находилась. Девушка всё ещё не слишком хорошо видела, начала чувствовать сильную боль, а в груди нарастало непонимание. за что? Она ведь сделала всё, как было велено, она не противилась, не выступала против, просто молча выполняла то, что требовалось. Если бы Митч не ударил её, Дани бы не метнулся к ней и не находился сейчас в шатком положении. И это ещё при том, что Эми не знала, ранен ли он. Она слышала выстрелы и это стало первопричиной вырвавшейся из под контроля паники, но не знала, достигли ли они своей цели и готова была молиться всем богам, чтобы пули не коснулись его. Она не знала, что случится в следующее мгновение, поэтому согнулась и коснулась губами его головы, зарываясь носом в его волосы и окрашивая их своей кровью в алый.

[AVA]http://i12.pixs.ru/storage/6/2/7/18503829jp_2238444_26851627.jpg [/AVA]
[NIC]Doom[/NIC]

Чертов ублюдок. На кой ему нужно было бежать к стойке? Дэвид никогда не понял этих влюбленных. И еще больше он не понимал Митча, который будто с цепи сорвался. Сначала бариста, теперь девчонка. Кажется, бешеный пес почувствовал слишком много власти над человеческими жизнями. Тварь, какая же тварь. Впрочем, плевать, разницы то и нет. За исключением того, что по мнению блондина, на месте девушки куда приятнее было бы размазать по полкам физиономию мелкого магика.
- Мне интересно... - начиная предпринимать попытки для поднятия собственного тела вновь в вертикальное положение. - Когда я говорил...гх-хр...
Договорить Дэвид не успел. Слишком поздно переферическое зрение разглядело взметнувшуюся руку. Слишком быстро нож прорезал кожу, впиваясь сильнее, глубже. Что-то противно холодное потекло по шее, а привычная заполненность в горле куда-то пропала, вместе с воздухом, который удивленный Дэвид пытался втягивать носом сильнее. Кислород шел не туда, легкие начали сжиматься. В изумлении он попытался повернуть голову, узнать где именно и с кем совершил ошибку. Но не смог. Конечности слабели за считанные мгновения, а тело медленно оседало вниз к полу. Последнее, что видел парень, это как липкая красная жидкость на полу все растет...

- Вашу мать, ты, сраный пидор! - закричал Митч на Даниэля, выпуская волосы Эмили из своей руки. - Ты, сука, на меня что ли руку поднять собирался?
Вскинув пистолет и не особо заботясь, попадет ли он в случае стрельбы в девицу, брюнет нацелился на башку уебка. Вдох, выдох. Убивать ведь так просто, как и того визгливого ошметка за стойкой, который много говорил. Этот тоже биомусор. Жалкий отход, готовый смириться со всем, даже с гибелью Города. Скалясь, Митч выдохнул. В чем-то папенькин сыночек Робби прав. Им и так всем достанется. Какая разница. Тем более, есть вещи куда похуже смерти. Например, теперь шваль будет мучиться с простреленной ногой. Рука готова была опуститься. Гнев улетучивался в мгновение ока. И рослый парень даже последний раз громко выдохнул, готовясь отвернуться и выпить свое кофе. Пусть теперь Роб и заботится о мелюзге.
Но тут его внимание привлекли резкие движения Эзры. Расширив глаза, и слишком поздно сообразив, что у мальца нож, он выстрелил уже после того, как лезвие вонзилось в плоть Дэвида. Громкий выстрел прогремел в очередной раз, заставляя магика почувствовать обжигающую боль на лице лишь на секунду. Затем его труп осел на том, кого он только что осмелился убить.
- Пидоры... - не веря в происходящее и продолжая озираться по сторонам, Митч все еще держал оружие, направляя его то на Робби, то на оставшихся рядом двоих недомерков. - Ссаные пидоры! Не трогать его, да? Шлюха ссаная!
Эмоции переполняли через край, выталкивая последние ошметки сознательности. Бешенство овладело разумом. Резко хватая девушку вновь за волосы и наставляя дуло на ее висок, он прижал ее полностью к себе, чуть ли не перекрывая кислород.
- Су-кааааа! - не выдерживая, он ногой пытается пнуть Даниэля, пока тот не успел выбраться или убежать.
- Митч, приди в себя! Мы тут...
- Да ебал я тебя десять раз, блядский уебок! Завали, пока не присоединился к Дэвиду!
Сирены за окном стали ближе, звук тормозящих машин обнадеживал. На стойке зазвонил протяжной глухой трелью старый проводной телефон с трубкой, как каблук...

Эмили шмыгнула носом и подняла мокрый взгляд на странный звук, всё ещё прижимая Дани к своей груди. Она сглотнула и резко распахнула глаза, судорожно набирая в лёгкие воздух. Эзра вспорол горло одному из тройки. В мгновение в голове промелькнула мысль, что он убил таким образом не только блондина, но и вообще их всех. Ужас захлестнул девушку, она побелела, но не успела выразить свои эмоции в словах, в этот момент слишком близко прогремел выстрел. Она видела, как металл вонзился в лоб Эзры и тот безвольной куклой упал на пол. И вновь она видела этот угасающий взгляд, то самое мгновение осознания, когда единственное, что ты можешь успеть - это осознать свою смерть. Эмили зажмурилась и истошно закричала в то же мгновение потеряв над собой всякий контроль. И она бы отшатнулась, накрыв голову руками, как это случилось в тот раз, но не успела - Митч схватил её за волосы, дёргая назад. Вскрикнув от боли, Эми гулко задышала, сжимаемая напряжённой рукой. Каждый вдох давался с трудом, казалось, ещё немного и рёбра просто подомнутся под её натиском и вонзятся осколками в органы.
- Больно, - простонала девушка, а затем стиснула челюсти, как-то инстинктивно начав возиться.
Только теперь она почувствовала, что у её виска появилось дуло пистолета. Девушка вся сжалась и сильно вздрогнула, когда услышала звон телефона. Она только сейчас поняла, что Даниэль свалился на ту сторону стойки. На мгновение стало страшно, но он скрыт от взгляда Митча - это может дать какую-то безопасность. Сглотнув, Эмили посмотрела искоса на звонивший телефон и попыталась набрать побольше воздуха в лёгкие, немного разжать тиски рёбер. Она шмыгнула носом и тихо проговорила с придыханием, стараясь не провоцировать Митча на ещё бОльшую агрессию в отношении себя:
- Телефон... если не поднять трубку, они начнут палить без разбору.
Девушка замерла, прислушиваясь к ощущениям, к движениям захватчика. Она знала, что за спиной у Митча стоит горячая чашка с кофе, но если она опрокинет её, тот просто выстрелит, разметав брызги её собственных мозгов по стойке. Судорожно вдохнув, она поджала губы, сводя брови. По спине бегали мурашки, ужасно болел рассечённый лоб, до сих пор пробирал ужас от того, что Эзра погиб на её глазах. Коленки рисковали подогнуться в любой момент, но Эми старалась держаться. Несмотря на леденящий душу страх, она старалась вести себя тихо и спокойно, чтобы никого не провоцировать. Может быть, у них был бы шанс решить ситуацию почти бескровно, если бы друг Дани не решил проявить характер. Сглотнув, Эми снова взглянула на телефон. Хоть бы он взял трубку или разрешил взять ей, это бы так сильно упростило дело... может быть, появилась бы возможность всем оставшимся выйти живыми...