Восемнадцать лет безоблачной жизни наполненной смехом друзей, улыбками и объятьями родных, походам по магазинам с сестрой, и много солнца, радости и счастья.
Первый раз розовые стекла очков Алисы треснули в тот день, когда она застала свою любимую сестру занимающуюся сексом с парнем, которого девушка любила. Сознание рыжей тогда словно разделилось на две части, одна – рациональная – замерла, замерзла, перестала чувствовать и осознавать, что перед ней Мелисса, та самая любимая сестра, которая всю жизнь заботилась о ней, делала все, лишь бы только Алиса была счастлива, и вторая – иррациональная, которая действовала, орала, швыряла все, что попадалось под руку, и в глубине души под жирным слоем боли радовалась, видя то как расширились от ужаса глаза Патрика, когда большая ваза, разбившись и осыпавшись на их головы осколками, оставила порез на его щеке.
Слышать в свой адрес оскорбления было больно, но в тот момент почему-то иррациональность полностью затопила существо девушке, и эта боль только подпитывала гнев. Стоило мужчине удрать, поджав хвост, как злость, подобно огню, перекинулась на сестру, но Мелисса даже не сопротивлялась, она, словно понимала и осознавала боль сестры, и сделала все ровно так, как та и просила – собрала вещи и ушла. Исчезла из жизни, как своей младшей сестренки, так и из жизни родителей.
Алисе понадобилось долгих полтора года, чтобы все понять, осознать, простить, забыть ту боль, которую испытала в тот момент, и захотеть найти сестру. Рыжая за это время снова научилась смеяться, ходить на вечеринки с друзьями, и отвыкла закрываться в комнате и рыдать, швыряя подушки и многочисленные игрушки в стены.
Примерно в то же самое время стекла розовых очков разбились во второй раз, засыпая осколками глаза и причиняя еще большую боль сердцу. Незадолго до дня рождения Алисы в их дверь постучал коп, детектив Макалистер, он несколько минут смотрел на открывшую ему дверь разрумянившуюся девушку, с перепачканными мукой щечками и, пробормотав извиняющимся тоном слова сочувствия – расколол мир девушки на множество тысяч осколков. В ее ушах потом еще долго звучали слова мужчины, когда она сидела на пороге своего дома, и молча утирала катящиеся по щекам слезы.
- … очень жаль… примите… соболезнования… Роджер и Дайана… авария… погибли на месте…
Стоило Алисе закрыть глаза хоть на мгновение, уснуть, забыться, как раз за разом в голове снова вставали эти воспоминания, этот полный фальшивого сочувствия голос, и она снова начинала плакать. Следующие полгода были заполнены депрессиями, ссорами с друзьями, пытающимися вытащить ее из серого кокона, и переменами в настроении, выражающимися странной паталогической общительностью, словно деятельная натура на время отодвигала боль и рвалась приставать к людям на улице. И были разговоры, множество разговоров, сотни незнакомых лиц, и накрывающая после возвращения домой боль одиночества.
Огонек надежды на то, что все наладится, забрезжил именно тогда, когда согласившись пойти на вечеринку друга в бар, Алиса случайно встретила в баре сестру.
Мелисса, красивая, будто бы светящаяся изнутри, стояла на сцене и пела песню хрипловатым, и невероятно притягательным голосом. Она плавно покачивалась на сцене и пела так, словно была сиреной и приманивала корабли на скалы. Притягательная и опасная.
Стоило ей сойти со сцены в зал, Алиса, словно не веря своему счастью, окликнула ее, и, увидев замешательство в родных глазах, бросилась на шею.
Потом были почти сутки нормальной, или почти нормальной жизни, они болтали, Алиса вывалила на Мелиссу все, что произошло за время ее отсутствия, долго извинялась за свою реакцию из-за Патрика, и даже отвела Мел на кладбище, где та, не проронив и слезинки, мягко провела ладонью по мрамору памятника, попросила оставить ее одну ненадолго…
А потом исчезла.
Алиса прождала ее у выхода с кладбища до вечера, полагая, что сестре надо выговориться, а когда устала ждать – пошла звать ее обратно, и не найдя, поспешила обратно домой, думая, что они просто разминулись. Еще пара дней и безответных звонков на мобильный потребовалось на то, чтобы понять, что Мелисса решила снова исчезнуть из ее жизни, и Алиса не готова была ее снова потерять.
Переговорив с Перришем, подключив при этом его девушку и по совместительству лучшую подругу Ранди, Алиса получила информацию о последнем месте, где засветился телефон сестры.
Собрав вещи первой необходимости, и оставив ключи от дома Брандиш, чтобы она в случае чего могла собрать и выслать подруге то, что Алисе может потом понадобиться, девушка поехала в неизвестный ей город, с незнакомым ранее названием Годфри.
Приехав в городок глубокой ночью, девушка попала под ливень, вымокла и расстроенно взирала на мир, ища гостиницу, в которой можно было бы провести пару дней пока она будет подыскивать временное жилье, и искать сестру.
И вот, прошла неделя, и Алиса, покусывая губы, одетая в джинсы и футболку, ходила по улицам города, предлагая людям листовки с фотографией сестры, своим телефоном, и кратким описанием девушки. Остановившись возле автобусной остановки, девушка приклеила на стекло объявление и на несколько минут замерла возле него, давая себе немного времени на отдых. Ноги гудели, люди вокруг не обращали особого внимания ни на нее, ни на ее поиски, и по большей части тут же выбрасывали ее листовки, и это расстраивало Алису. Она растерянно оглядела улицу, и покачала головой, жалея, что решила сначала действовать своими силами, а не обратиться напрямую в полицию.

Заметив как очередной прохожий, даже не отойдя на пару метров от нее, швырнул листовку в урну, Алиса закусила губу, и едва сдержала подкатывающие к глазам слезы. Было очень обидно, но она прекрасно понимала, что не все люди отзывчивые, и готовы помогать просто так, не ожидая какого-то вознаграждения взамен, а какое могло быть вознаграждение, выгода от помощи девушке, разыскивающей, не пойми кого?
Покачав головой, рыжая прислушалась к своему организму, проверяя, не проголодалась ли она, или же не испытывает ли жажду, но удостоверившись в обратном, снова пробежалась глазами по листовке.
Мелисса на фото улыбалась, озорно глядя в камеру, и походила на лучик солнца, и, выбирая этот снимок, Алиса мысленно подивилась тому, насколько она здесь походила на ту девушку, которую она встретила пару недель назад в баре. За одним отличием – стоило сестре увидеть Алису, она внутренне сжалась, закрылась, словно боясь впустить рыжую обратно в свой мирок.
Девушка чертыхнулась, и, покачав головой, всплеснула руками, мысленно уверяя себя в том, что это только иллюзия, Мелисса любит ее, и ничто не может этого изменить. Заметив рядом с собой высокого мужчину, она сконфуженно улыбнулась, покраснела, и проговорила:
- Извините… - ей не хотелось беспокоить случайного прохожего, ожидающего автобус, или что там ходило с этой остановки.
Снова посмотрев на листочки аккуратно сложенные стопочкой в руках, Алиса взяла одну и, посмотрев на мужчину, проговорила:
- Здравствуйте… извините за то, что отвлекаю, но… вы не могли бы посмотреть, может вы встречали где-нибудь эту девушку? Сейчас она немного старше, - протянув незнакомцу листовку, продолжила рыжая: - это моя сестра, Мелисса. Она приехала в этот город где-то недели полторы назад, и пропала: не отвечает на телефонные звонки, а теперь он и вовсе отключен…
Опустив глаза в пол, девушка стиснула планшет с листовками, она вздохнула, и попросила:
- Не страшно, если вы ее не узнаете, и я не обижусь, если вы, как и многие другие выбросите листовку… и пойму, если забудете обо мне уже через пару минут после ухода… но я буду невероятно благодарна вам, если вдруг встретив и узнав Мелиссу, вы скажете ей что я ищу ее.
Надежда - это такое странное чувство, которое заставляет людей ждать и надеяться, что когда-нибудь обязательно случится именно так, как им хочется, что сестра найдется, и они снова будут вместе. И Алиса надеялась, что этот мужчина все-таки запомнит фото улыбающейся Мел и при случайной встрече, даже проходя мимо на улице – передаст ей короткую весточку от сестры.

- К сожалению, нет… - расстроенно вздохнула Алиса, и покачала головой: - Это, наверное, покажется странным… Мы с Мелиссой два года не общались… я искала ее, и когда внезапно нашла, обрадовалась. Мы с ней поговорили, я рассказала, что происходило дома в ее отсутствие, потом мы поехали на кладбище, где похоронены наши родители…
Рыжая словно снова оказалась в том дне, снова ощутила всю ту боль, что испытывала в тот момент, когда говорила сестре о смерти родителей, страх от того как она отреагирует на это известие, раскаяние – что из-за нее Мелисса не была все это время с родителями, и сочувствие от осознания того, как же больно сестре.
- Мел попросила оставить ее ненадолго одну, и я ждала до самого вечера, только потом пошла за ней, но видимо что-то произошло и… ее там не оказалось, и дома она тоже не появилась…
Алиса вздохнула и на глаза, смотрящие куда-то вдаль, словно не видя окружающее пространство, навернулись слезы.
- Наверное ей было сложно принять известие о смерти родителей, или что-то случилось… может кто-то знакомый позвонил ей и Мелиссе пришлось быстро уехать… - Алиса словно сама верила в свои слова, тщательно поддерживаемую и подпитываемую ею иллюзию. – За два года она отвыкла делиться своими планами, да и раньше никогда не сообщала плохих вестей, предпочитала все делать сама и не расстраивать меня.
Перед глазами Варлок словно в ретроспективе встали воспоминания безоблачного прошлого, когда все было понятно и известно наперед, и девушка снова вздохнула, потом вздрогнула и, покраснев, посмотрела на мужчину:
- Меня зовут Алиса… и… извините, что я вот так вываливаю все это на вас… - новый тяжелый вздох, и девушка тряхнула волосами, и, посмотрев на своего вынужденного собеседника, проговорила: - На меня иногда находит, жажда выговориться что ли… еще пару месяцев назад я часто ходила по городу и разговаривала, чтобы затянуть хоть на время пустоту в душе.

Алису всегда считали гиперкоммуникабельной, она рвалась общаться даже в незнакомых компаниях, как говорили в шуточном гороскопе, как моряк дальнего плавания в кварталы красных фонарей. И в такие моменты могла рассказывать о себе и своей жизни совершенно все, не оставляя секретов за закрытыми замками или же какой-то недосказанности.
Вот и сейчас, расстроенная невниманием и какой-то черствостью местных жителей, она вцепилась в невольно подвернувшегося под руку незнакомца и говорила. Слова текли из нее подобно водопаду, и ей было неважно кто он и как выглядит, ведь внешний вид и одежда не всегда отражали внутреннюю суть человека. Даже весь облизанный, причесанный и опрятный человек может оказаться серийным маньяком-убийцей, а оборванец с чумазым лицом и всклоченными волосами, может кинуться в горящий дом, чтобы спасти чужого котенка.
Алиса не спешила навешивать на окружающих ярлыки, не давала оценки раньше времени, не узнав человека получше, и, как правило, пообщавшись – могла сказать, что из себя представляет собеседник. И уже то, что ее незнакомый слушатель до сих пор не нагрубил ей, не приказал заткнуться, замолчать и вообще оставить его в покое, а то и вовсе не удрал от нее как от чумной или прокаженной, заставляли Алису тянуться к нему и быть благодарной.
И нет, она вовсе не искала жалости или того, чтобы ее, всхлипывающую, прижали к крепкому плечу и, поглаживая по волосам, стали утешать, говоря, что все обязательно наладится – поэтому даже не рассчитывала, что ее слезы произведут какое-либо впечатление на мужчину. Она просто оплакивала то прошлое, которое уже больше никогда не вернется, и которое до сих пор причиняло боль.
Неожиданный ответ мужчины, заставил Алису вскинуть голову, и напряженно вслушиваясь в каждое слово, словно оно могло содержать в себе крупицы бесценной информации.
- По крайней мере, мне хотелось бы на это надеяться, ведь согласитесь, всегда надо с чего-то начинать… - со вздохом ответила рыжая, встряхивая волосами, а потом невесело улыбнулась: - Боюсь, что услуги детектива могут оказаться слишком дорогими, да и я здесь всего пару дней, и не знаю есть ли здесь такие… А полиция…
Очередной вздох, и невеселый взгляд, словно девушка смотрела куда-то в глубину своего сердца. Она вспоминала, как обратилась в полицейский участок в своем городе, и как один из детективов поднял ее на смех, говоря, что ее сестра уже совершеннолетняя и может сама решать, где находиться, как он тогда сказал: «Нет тела – нет дела».
- Боюсь, что они могут не захотеть мне помогать… В нашем городе например мне отказали… детектив просто не хотел себе портить статистику раскрываемости или типа того… а Джордан сказал, что Мел нигде не светилась, ну или по крайней мере ее имя не фигурирует в списках разыскиваемых преступников…
Плохих и ленивых полицейских, наверное, хватало везде, а уж стоило им узнать, что их собеседник журналист – так они вообще становились жутко негостеприимными.

- Ну вот… даже вы понимаете, что копы здесь могут не принять мое заявление о пропаже… А что если с ней что-то случилось? Может ее насильно удерживают или шантажируют чем-то, и чтобы не впутывать меня, она не выходит на связь? – вопросов в голове рыжеволосой девчонки было больше чем ответов, но при этом Варлок очень сильно хотела найти сестру.
Алиса снова вздохнула и обхватила себя руками за плечи и с какой-то тоской посмотрела в сторону, с которой должен был прийти автобус, она уже несколько раз ловила направленный туда взгляд своего собеседника, и понимала, что он, вероятно, считает секунды лишь бы отделаться от нее.
- Простите, что отвлекаю вас, вероятно, я вам уже надоела со своими историями… но я правда хочу найти ее… - снова печальный вздох, она погрузилась мыслями в себя, но все равно умудрялась протягивать проходящим людям листовки. Один из мужчин подошел к расписанию, что-то проговорил, пожевав губами, и Алиса, приподняв голову, подошла к нему и, протянув листовку, проговорила:
- Здравствуйте, извините, что отвлекаю, вы не могли бы посмотреть сюда, может вы встречали мою сестру? – в глазах, всего минуту назад обращенных куда-то в прошлое, сейчас плескалась надежда.
Мужчина едва мазнул по листовке глазами, и, глядя на рыжую, осклабился:
- А что мне за это будет? Если скажу, где ее видел… - сальный взгляд похотливо блуждал по девушке, но, тем не менее, весь его вид показывал, что он ничего на самом деле не знает.
- Вы видели Мелиссу? Где? – встрепенулась Варлок, и даже едва не сделала шаг навстречу, но слова мужчины охладили немного ее пыл:
- Я пока этого не сказал… Так что мне за это будет?
- Вы хотите денег? Я найду сколько скажите… - в головке рыжей заработали циферки, считая сколько она сможет снять со счета, и выручить, в крайнем случае, за продажу дома.
- Если увижу ее… - его рука скользнула на плечо Алисы, и девушка вздрогнула, ее глаза расширились, когда она посмотрела на конечность мужчины. – Как насчет задатка, чтобы я точно вспомнил, что ее кто-то ищет…
Варлок растерянно дернула плечом, ей не нравилась такая наглость и развязность странного типа, и она даже как-то испуганно посмотрела на того мужчину, с которым говорила до этого, и на показавшийся немного вдалеке автобус.
Казалось, только сейчас нависающий над ней хулиган заметил ее спутника, и, выругавшись, мотнул головой, отпустил Алису, и, скомкав листовку, выбросил в урну.
Закусив губу, все еще пребывающая в прострации, рыжая растерянно посмотрела на мужчину и спросила:
- Вы ведь сейчас уедете? А можно я поеду с вами… хотя бы просто пару остановок… и я… вы не сказали как вас зовут… просто я сейчас… мне страшно… - сердце девушки испуганно и учащенно билось в груди, она словно снова попала в стрессовую ситуацию, и ей было страшно не от того что ее наглым образом клеили с желанием трахнуть где-то в переулке, а от того, что вот еще пара секунд, и она останется одна на этой улице совершенно недружелюбного городка.

- Почему сериал? – немного обиженно спросила девушка и нахмурилась, считая, что мужчина над ней насмехается. Вздохнув, она покачала головой, и грустно улыбнулась – она поняла реакцию мужчины, не все готовы были поверить в сказанное первыми встречными, а уж тем более в то, что на первый взгляд, да и на второй и третий звучит подозрительно. И толку то, что она никогда не врет, ее собеседник не мог знать этого.
Следующие слова Гектора и вовсе расстроили Алису, и девушка на мгновение возмущенно приоткрыла ротик – в ее голове даже не укладывалось такое. Как ее Мелисса могла не хотеть общаться с ней? Младшая Варлок слишком хорошо помнила прошлое, их крепкие дружелюбные отношения, ту связь, которая связывала их. И вдруг это его «ничего общего».
Да, конечно, Алиса в силу возраста, вероятно, иногда бывала слишком доверчива и, поддаваясь эмоциям, особенно когда дело касалось сестры, могла не заметить чего-то. Даже не так, она словно подсознательно игнорировала то, что при других обстоятельствах всегда подмечала, ведь иначе она бы не была журналистом.
Стоило Алисе понять, осознать, что странный тип, к которому она обратилась за помощью, банально хочет ее трахнуть, как ее едва не передернуло от отвращения. Она была шокирована, удивлена, и ей стало противно. Девушка давно поняла, что в мире большинство вопросов решается через секс, им торгуют, часто используют других, унижают. И ей это не нравилось. Алиса не готова была вот к таким реалиям в своем мире и как назло, не у кого было искать поддержки.
Девушка не видела, что сделал Гектор, просто не успела рассмотреть, переводя быстрый взгляд с нависающего над ней мужчины на показавшийся автобус. Но, так или иначе, угроза быстро рассосалась, и на горизонте замаячило скорое одиночество. Варлок уже готова была грустно вздохнуть, и направиться дальше по улице, как Уорд удивил ее, неожиданно согласившись.
- А какое? – удивленно пролепетала Алиса, но мужчина уже зашел в автобус, и она, постояв в нерешительности пару секунд, успела впрыгнуть в уже закрывающиеся двери, и, встретив недовольный хмурый взгляд водителя, пролепетала: - Извините, задумалась…
Достав из кармана мелочь, она протянула ее ему, и, осмотрев почти пустой автобус, подошла к Гектору и села рядом, немного смущенно потупившись, повторила свой вопрос:
- Так какое предложение? – любопытство приподняло голову, и Алиса словно забыла о переживаемом пару минут назад страхе, и даже чуть-чуть подвинула ежеминутную потребность раздавать листовки.
- Вы не подумайте, я обычно не езжу неизвестно куда с неизвестно кем… вы не заметили наверное, но так и не представились… это не много неловко, я же не могу вам все время выкать или говорить – эй, мужчина… как-то невежливо…

Почему-то со стороны это казалось Алисе прыжком за белым кроликом в нору, как в рассказе Льюиса Кэррола, но все равно она бездумно пошла следом за Гектором. Она не могла знать, чего ждать от него, но все равно почему-то надеялась на что-то хорошее, что он не обидит ее и поможет. И потому приходилось молча и спокойно переносить неожиданное молчание мужчины и задумчиво-загадочный профиль. Что удивительно, очки он тоже не снимал, но у девушки складывалось впечатление, что он постоянно хмурился и подозрительно смотрел на нее, словно ожидая подвоха.
- Полагаю да, незнакомый город, незнакомый мужчина, - подумав, ответила Алиса. – Вы не кажетесь мне общительным человеком, располагающим к себе с первого взгляда…
И сказав это смутилась, испугавшись, что он сейчас закатит глаза, разозлится и прикажет ей проваливать. Почему-то Алисе удалось очень живо себе представить, как он совершенно спокойно, не напрягаясь, берет ее за шкирку и пинком выпихивает из все еще движущегося автобуса, и, ойкнув, прикусила язычок.
- Простите, это прозвучало невежливо… - она вздохнула и опустила глазки вниз, глядя на свои сложенные на коленях руки. Садясь, она сняла рюкзак, ставя его возле окна, и теперь взяв тот снова в руки, спрятала листовки внутри. – Скажем так, не обычно уже то, что, не зная чего ждать, я еду не задумываясь… Нет, конечно меня прямо разрывает от любопытства, хочется уже начать строить предположения, например вы решили что я психопатка и меня надо сдать в полицию… но все-таки хочется верить, что если и в полицию, то хотя бы не по этой причине…
Алиса невесело улыбнулась, и, глядя в окно, на проплывающий мимо город, вздохнула. Она не знала, сколько времени проведет здесь, успеет ли привыкнуть к давящей немного атмосфере, к странным иногда пугающим взглядам, словно они желали проникнуть ей под кожу и с удовольствием потрогали бы внутренности.
Услышав его ответ, Алиса удивленно подняла брови и проговорила, наклонив голову набок и словно пробуя это обращение на вкус:
- Эй, чуваак… - ее губы непроизвольно изогнулись в улыбке, и брови сначала изогнулись домиком, и затем она пролепетала: - Это звучит смущающе… я бы лучше обращалась на ты, и по имени…
Видя, что мужчина не планирует, судя по всему отвечать, она надула губки и, пожав плечами добавила:
- Ну, честно… это сейчас прозвучало, как если бы тебя звали Мигель… и я кому-то представляю тебя: «Хэй, это мой кузен… Мигеель…», - Алиса немного расслабилась, словно сама провоцируя собеседника сдаться и назвать все-таки свое имя.
Ей было интересно, хотелось узнать, почему он вдруг согласился взять ее с собой, куда бы они не ехали, хотя этот вопрос тоже очень сильно интересовал журналистку, заставляя ее внимательно смотреть по сторонам.
В какой-то момент девушка увидела на проплывающем мимо здании надпись: «GODFREY'S DAILY», и закусив губу, едва не улыбнулась. Мысль о газете, всколыхнула воспоминания об универе, друзьях, о своих публикациях. А еще Алиса решила, что если задержится в городе – то обязательно сходит в местную газету и попросит взять ее на работу.

Полицейский участок, так же как и здание, в котором располагалась газета Гофри, проплыл мимо, и через некоторое время автобус повернул, и поехал по другой улице. Алиса ломала голову над тем, куда ее могли везти и волновалась, то и дело всплывали странные идеи возможных направлений, но все упиралось в то, что городок хоть и не большой и всей его инфраструктуры Варлок еще не успела изучить.
- Если не в полицию, то куда? – пробормотала девушка, косясь на Гектора, вздыхая, а потом пробормотала: - Раз вам не нравится мое состояние, то в больницу? Вы врач и хотите показать меня психотерапевту? С другой стороны, какой в этом смысл, ведь я здоровый человек и раз у меня ничего не болит, вполне могу отказаться от врачебного освидетельствования и вмешательства… Частный детектив или какое-нибудь место, организация, которая знает всех в этом городе?
Алиса сама проговорила, а потом покачала головой – это априори полицейский участок, если человек живет в городе долгое время, он должен так или иначе пересечься с представителями власти, и не важно, нарушал он что-то или нет. Врядли сестра поселилась в гостинице, она наверняка сняла бы дом, и заверяла бы их…
- Муниципалитет? На случай если Мелисса оформляла бумаги по аренде дома, она должна была оформить документы в муниципалитете и полиции, ну чтобы соседи не подумали, что она воровка… - предположила Алиса и улыбнулась: - Я права?
В то время как Гектор с комфортом устроился (развалился) на сидениях, Алиса была вынуждена вцепиться пальчиками в поручень, и сжимала его каждый раз, когда ее побрасывало на сидении вместе с нервными подпрыгиваниями автобуса. Она действительно смущалась и нервничала от перспективы тыкать незнакомцу, и при этом обращаться не по имени, а вот этим вот сомнительным «чувак». Ей это не нравилось, и понятное дело она возмущалась, пытаясь спровоцировать его на ответ.
- А вдруг ты альбинос, - пожала плечами девушка, а потом совершенно нагло выдала: - А вот тут я бы могла сказать, что ты скрытый рыжий, тебя могли гнобить в детстве, и ты стеснялся своей рыжины, и теперь подкрашиваешь волосы.
Ей пришлось закусить губу, и Алиса едва сдержалась, чтобы не хихикнуть:
- Ну так… Майкл? Джек? Джо? Гарри? Как мне тебя называть? – обаятельная улыбка появилась на губах девушки, и Алиса все же хихикнула.

- Что? Но почему? – удивилась Алиса, и, нахмурившись, едва ли не подалась ближе к мужчине, а выслушав его точку зрения, возмущенно покачала головой: - Мелиссе незачем было избегать меня или бояться, мы же сестры… ни у меня, ни у нее нет никого дороже друг друга… Как вы можете говорить так, словно она спряталась здесь от преследования, от меня, как будто я могла причинить ей вред… От меня не было причин прятаться, да, я искала ее после того что произошло с нашими родителями, и очень обрадовалась, когда встретилась ее… Но если бы она просто сказала, что не хочет этого, не хочет снова общаться – неужели вы думаете, что я бы не поняла и не приняла это ее желание? Да я бы наступила на горло своим желаниям и боли от одиночества, и отпустила… да вероятно, я бы попросила звонить время от времени, чтобы не терять связь, знать, что в этом мире есть кто-то кому я дорога…
К глазам подступили слезы, но девушка сдержала их, сжимая ручки в кулачки и в следующий момент горько выдохнула, скрываясь ненадолго за рыжей завесой волос и качая головой.
- Я не вру, мне просто незачем врать… никогда не любила это, ведь считаю, что правда во много раз лучше.
За окном стремительно пролетали здания, увеличивалось количество деревьев, и постепенно успокаивая свою досаду и растерянность, Варлок стараясь обрести твердую почву под ногами, стала отвечать сарказмом и ершистостью на скептицизм и нежелание отвечать Гектора.
Она едва не хихикнула, когда явно удивленный ее ответом, мужчина поменял позу, слаживая руки на животе, словно касаясь скрытого пояса брюк, ответил так, что девушка едва не ойкнула, смущенно покраснела, а затем, закусив губу и плутовато выгнув бровь, бросила:
- Очень-очень сильно? – конечно же, она понимала, что этот мужчина нигде не рыжий, но вот что-то буквально в плечи ее толкало, тянуло за язык ответить еще, спровоцировать, и поэтому ей только и оставалось, что улыбаться, и ожидать его следующего шага, пока она сама гадала, как его имя.
Между тем они подъехали к очередной остановке, и Гектор, встав, направился на выход, коротко бросая ей ничего не значащую фразу и дальше не глядя в ее сторону. Алиса ошарашенно замерла, приоткрыв ротик от возмущения, а затем, схватив портфельчик, быстро выскочила следом за мужчиной на улицу.
Ее возмутило то, что он ничего толком не рассказал, не подсказал, как поступить дальше, и сейчас просто шел вперед, Алиса забежала вперед и, идя перед Гектором все же замерла, и, сложив руки на груди спросила:
- И куда мы все-таки идем? Ты где-то здесь живешь? И боже, ну прекрати уже так себя вести… Ты живешь возле леса? Не беспокоят лесные звери?

Стоило Гектору протянуть руку и достать зажигалку, чиркнув колесиком, как Алиса чисто инстинктивно отшатнулась. И девушка сама не поняла причину этого движения – толи где-то на подсознательном уровне боялась, что, оставшись наедине на пустынной улице близ леса, мужчина может что-то с ней сделать, толи просто не захотела, чтобы клубы дыма попали на нее, в конечном счете, девушка остановилась именно на этой безопасной версии, и когда обогнувший ее и успевший отойти на пару шагов Уорд, спокойно двинулся вперед, поспешила за ним.
Она нагнала его быстро, хотя на его шаг, Варлок делала два или три, и снова вздрогнула от резкого ответа. Гектор словно выражал все свое недовольство из-за разрешения поехать с ним, и теперь откровенно рычал, а уж его странный ответ заставил сердце Алисы пропустить удар, а затем лишь покачать головой, удивляясь чужому чувству юмора.
Воображение мигом нарисовало девушке картины, как ее привязывают к большой кровати, а затем, достав мясницкий нож, начинают медленно разрезать сначала одежду, а затем и рисовать замысловатые узоры на коже. Алексия споткнулась, снова покачала головой, а потом, посмотрев на мужчину, словно пытаясь угадать, способен ли он на такие зверства, фыркнула:
- Я не плакса… И откуда ты знаешь, может как раз я ем больших и суровых мужчин, которые не рассказывают ничего и не называют своего имени.
Они подошли к двухэтажному дому, и Алиса зашла следом за мужчиной во двор, девушка даже толком осмотреться не успела, только повернула голову к Гектору, спрашивая:
- Ты тут живешь? – и как раз из-за угла дома вышла собака, и окинув ее взглядом, девушка сначала ощутила волну бесконтрольного страха, пробежавшую по позвоночнику, а потом вновь посмотрела на мужчину, успокоившись, припоминая, что обычно питбули не опасны для людей, спросила: - Это твоя собачка? Я могу ее погладить?
Информация о силе укуса, разумеется, снова вернула страх, он липким ужасом прошелся по позвонку, и она обеспокоенно сделала маленький шажок назад, поражаясь, как кто-то может так спокойно и невозмутимо стоять, когда совсем рядом пес заливается лаем, от которого кровь стыла в жилах.
- Хороший песик, - проговорила девушка, в то время как в висках билась одна мысль: не поворачиваться спиной и не бежать – хищники это любят, погоню, в конце которой их клыки могут погрузиться в желанную плоть. Девушка, под аккомпанемент рычания, сделала еще несколько шажочков назад и вбок, оказалась за спиной Уорда и, вцепившись пальчиками в куртку, прошептала:
- Вы специально ничего не делаете, чтобы напугать меня еще больше? Но что я вам сделала? – расстроенно и одновременно растерянно пробормотала: - Или у вас как в студенческом кампусе – надо напугать приезжего, чтобы у него поджилки тряслись?

Алиса любила животных, но в данную минуту, глядя на питбуля, который лая надвигался на нее, все мысли о доброте и радушии, а так же о милоте собак, их верности и уму, просто вылетели из ее головы, и она буквально чувствовала страх, его клешни, которые душили ее. Подрагивающие пальчики девушки сжали куртку видимо слишком сильно, и когда мужчина ее одернул, Алиса вздрогнула, посмотрев на пальчики.
Рыжая немного неловко улыбнулась, и добавила:
- Не хотелось бы мне прогуливаться по городу в одной простыне, пытаясь одновременно удержать ее, и не разбить раньше времени яйца и не потерять бумагу, - Алиса закусила губу и улыбнулась, пытаясь отшутиться и уверить себя в том, что ей ничего не угрожает и все в порядке. И это ей даже получилось, когда пес переключился на ее спутника, и пока питбуль играл возле Гектора, как-то по-своему ластился, приветствовал, девушка смогла осмотреть небольшой дворик возле дома, при этом, не двигаясь с места.
Она уже готова была осмелеть, расслабиться, но в этот момент пес вновь обратил на нее свое внимание, и Алиса сделала несколько осторожных шажков назад. Питбультерьеры не были красавцами, и потому девушке было сложно понять по его скалящейся морде, как он настроен – кинется или нет.
Ее глаза расширились от ужаса, когда мужчина отошел от нее ближе к дому, сердце Алисы казалось, пропустило удар – ведь теперь если пес на нее бросится, Гектор не успеет ее спасти, и собака прикончит девушку.
От размышлений о скорейшей смерти ее отвлекло появление хозяина пса, и, вскинув головку, Алиса неуверенно улыбнулась и проговорила:
- Здравствуйте… у вас очень милый песик, - ее голос немного подрагивал, и, прочистив горло, она добавила: - У вас красивый дом, можно я прогуляюсь здесь, пока вы будете… общаться?
- Да, конечно, только не ходите в лес, а то еще заблудитесь, а в лесу полно больших и страшных серых волков, - не то улыбнулся, не то предостерег мужчина, а потом ухмыльнулся: - А на самом деле нам с Гектором придется вас искать, а не хотелось бы.
- Да, я понимаю, - Алиса улыбнулась, и добавила, хихикнув: - Нам не страшен серый волк… серый волк… серый волк…  А почему вы назвали пса Поршень?
Ей было интересно услышать ответ, а еще она заметила, как переглянулись мужчины, и чуть нахмурилась, видимо они не поняли ее шутки, и потому прошептала:
- Извините, видимо у меня совсем плохо с чувством юмора, - Алиса прошлась возле кустов, слишком запущенных, чтобы на них что-либо росло, и погладила засохший бутон, а потом неспешно вышла за калитку, прогуливаясь недалеко от дома, осматриваясь по сторонам, подмечая дома, располагающиеся так, чтобы соседи не мешали друг другу, но при этом при желании могли встречаться и общаться. А близость леса дает людям ощущение свободы, свой уголок, где можно спрятаться от мирских проблем, закрыться и посидеть в тишине, погружаясь в мир, его звуки, единение с ним.
Варлок обошла дом по периметру, и, обойдя его с обратной стороны, замерла у самой кромки леса. Ее манила неизвестность, и страх, который она испытывала совсем недавно отступил, и девушка присев на забор, задумчиво глядя на высокие деревья и кусты. Все это внушало ей какое-то внутреннее спокойствие, и девушка расслабилась, прикрывая глаза и медитируя, изредка помахивая ножками и в какой-то момент ей показалось, что она что-то услышала, и, открыв глаза, увидела косулю.
- О… какая прелесть… - девушка соскочила с забора, и уже направилась было в сторону леса, доставая свой мобильный и собираясь сделать пару снимков, но в этот момент ее окликнули, и, вздрогнув, девушка обернулась, а заметив своего спутника, направилась в его сторону: - Значит, Гектор? Ну и что тут было такого таинственного, чтобы скрывать имя?

Появившиеся из-за дома Гектор вместе с псом спугнули косулю, и Алиса даже немного расстроилась, она не успела сделать ни одного снимка, но теперь она переключила все свое внимание на мужчину.
- Загадочным? Ну, правда, Гектор, не всегда загадочность хорошо воспринимается окружающими, - улыбнулась рыжая, встряхивая волосами. – Хотя с другой стороны, если ты хочешь разбудить чей-то интерес и любопытство… Я очень любопытная, так что продолжай в том же духе, и я могу никогда не отстать.
Искренность Алисы иногда могла напугать, но Гектор совсем не походил на человека способного испугаться, скорее этот мужчина сам мог внушать страх, и потому девушке одновременно было и боязно, и интересно. Рыжая не могла предугадать, что движет этим мужчиной, и чего ждать от него дальше, но ей становилось интересно. Да и явно успокоившийся пес у его ног теперь не внушал страха, и она даже готова была снова спросить: можно ли его погладить, - но все равно пока не решалась, только закусив губу, посматривала на Гектора, словно ожидая, что он предпримет дальше.
- Яичницу? – удивленно спросила Алиса и тут же поняла, что, оказывается, успела проголодаться, а еще через миг, и вовсе замерла с вытаращенными глазами, и спросила: - Погоди, он сыщик? Ты привел меня к частному детективу, который возьмется искать мою Мелиссу?
Воодушевленная Алиса даже запрыгала на месте и порывисто обняла мужчину, а потом, отстранившись, потянула его за собой. Конечно, если бы Гектор не хотел идти – у нее бы не получилось сдвинуть его с места, но так или иначе он сам позвал ее в дом.
Рыжая буквально взлетела по лестнице в дом и, замерев на пороге, нерешительно посмотрела на Гектора, а потом все-таки вошла, проговорив:
- Извините за вторжение.
Небольшой коридор разветвлялся и переходил в средних размеров кухню и большой зал, чуть дальше была лестница на второй этаж. Что было еще в доме, Алиса пока не видела, так как хозяин дома был именно на кухне, и потому она устремилась именно туда, на ходу отмечая некий чисто мужской беспорядок и явное отсутствие женской руки в доме. Кухня на удивление выглядела чище, но все равно девушка ощущала себя немного неловко, прижимаясь боком к кухонной тумбе.
- Вкусно пахнет, - проговорила рыжая, и, обняв себя одной рукой, улыбнулась. – Любите готовить?
- Скорее умею по необходимости, попробовали бы вы мой фирменный бифштекс с кровью, - хохотнул мужчина. Он достал тарелки и стал выкладывать на них яичницу и бекон, кинув на девушку быстрый взгляд: - Надеюсь, вы не веганка, а то бекон обещает быть вкусным, но если вы против…
- Нет, все в порядке, спасибо… - Алиса посмотрела на Гектора, и, вскинув бровки спросила: - Гектор вам рассказал, по какому вопросу мы пришли?
- Давайте сначала поедим, а потом поговорим о деле, - Норвуд кивнул ей на один из стульев, и девушка села, разглядывая поставленную перед ней тарелку – блюдо выглядело аппетитно, и, отрезав кусочек яичницы, отправила кусочек в рот.
Она наблюдала за мужчинами и наконец, проговорила:
- Я бы очень хотела найти сестру, вы мне поможете?

Разыгравшийся пес, еще больше веселил Алису, и она все-таки собравшись с силами и смелостью, наклонилась и потрепала его по голове, чувствуя, как по всему сильному телу питомца Норвуда прошла волна удовольствия, и он потряс головой, разбрызгивая слюни в сторону, отчего девушка, на руку которой попали слюни, скривилась и выдала:
- Фууу… плохой Поршень, плохой… - при этом рыжая улыбалась так радостно и счастливо, что любых окружающих могла заразить своей улыбкой.
Уже в доме, девушка помыла руки, прежде чем сесть за стол, хотя с появлением Поршня хотела снова погладить его, приласкать, потрепать по голове. Но получивший пищу пес, мгновенно принялся за еду, не обращая более внимания ни на что, в том числе и на людей, находящихся на кухне.
После фразы Норвуда, Алиса покачала головой и уверенно произнесла:
- Мой знакомый, Периш, он проследил сигнал ее мобильного до Годфри, но здесь у вас видимо что-то со связью, даже я это заметила, и видимо сестренка его выключила… Но я уверена, что она где-то здесь… Очень хочу, чтобы была…
- А вы знаете, что это не законно? – выгнул брови мужчина, и Алиса закусила губу, смущенно краснея, и прошептала:
- Да, но ведь я же не использую эту информацию в плохих целях…
Услышав и осознав ответ Гектора, девушка, ойкнула, еще больше покраснела и опустила глаза:
- Простите, вы ведь не донесете на него? Ну, правда, он хороший и только один раз это сделал, просто я очень просила, а он мой друг и парень моей подруги… - Алиса просительно посмотрела на Норвуда, понимая, что у него наверняка осталось много связей в полиции, напрочь игнорируя Гектора, ведь она пока не знала, что он шериф, и вздохнула, опуская взгляд в стол.
- И я согласна помочь по хозяйству, только вам надо будет предварительно мне рассказать, есть ли какие-то правила, типа что можно трогать, а что не стоит, или в какую комнату заходить под страхом смертной казни нельзя ни в коем случае, - улыбнулась девушка, и добавила: - Я не сомневаюсь, что вы исполнительный и честный… и я буду очень рада, если вы поможете нам с Мел встретиться.
Мужчины пили, и Алиса, повернувшись к псу, протяну к нему ладошки, зовя:
- Поршень, иди сюда… - когда пес подошел, девушка присела на корточки и стала поглаживать его голову, сильное, поджарое тело, ощущая мускулы. Такой пес действительно мог быть угрозой для врага, но, не видя угрозы в девушке, питбультерьер откровенно тащился, рухнув на пол, и подставил пузо под руки. Вскинув голову, Алиса посмотрела на мужчин, которые сверлили ее внимательными взглядами, проговорила:
- Говорят, что собаки чувствуют характер людей, хорошие они или нет, а вы как думаете? – ей действительно было это интересно, тем более что она считала это заявление верным.
Стоило ей отодвинуть руку, Поршень посмотрел на нее внимательным взглядом, а потом гавкнул, чем вызвал удивленный взгляд Алисы, и смешок:
- Что такое, хороший мальчик хочет еще? – она снова стала его гладить, трепать по голове и улыбалась, глядя на то, как Поршень высунул от удовольствия язык, и часто дышал.
- С чего вы начнете при поиске Мелиссы? О… я же не показывала вам фото, может вы уже встречали ее, но не знаете, что это моя Мел… - Алиса встала и достав телефон из рюкзачка, нашла одну из фотографий и показала: - Вот, это моя старшая сестра… правда она милая?