Уютное и спокойное кладбище окутывала настолько звонкая и густая тишина, что можно было услышать, как на улице, шурша, падает снег, как вдалеке проезжают редкие машины. И тем более оглушительной она показалась, когда дверь ритуального бюро сотряслась от громкого и крайне настойчивого стука. В такое позднее время в их неспокойном городе, особенно после всех событий, начиная с Хэллоуина, открывать двери было не слишком безопасно. Однако поздний визитёр не спешил уходить и даже нетерпеливо постучал снова.

Стоило открыть дверь, как на секунду показалось, что за порогом воцарилась непроглядная, абсолютная тьма. Ещё через мгновение подумалось, что она ожила. Но когда глаза привыкли, стало ясно, что там стоит чертовски высокий хмурый мужчина. На распущенные длинные волосы падал снег, но не таял, как, впрочем, и на его старой видавшей виды кожанке. У здоровяка были тяжёлые черты лица и ещё более тяжёлый взгляд.

– Добрый вечер, – пробасил он гулким, звучным голосом. – Гилберт Эйвери. Я ищу Артемиса Ивейла. Его недавно видели здесь. Могу я войти?

И взглядом проследит поверх плеча, пытаясь понять, не прячется ли сержант где-то там.